Дело в том, Джасмин, что ты выдвинула против меня довольно серьезные обвинения, поэтому я бы хотел все честно расставить по местам. Надеюсь, что мои объяснения не причинят тебе боли, но если это все же случится, заранее прошу извинить меня.
Итак, по порядку. Начнем с твоего обвинения, что я якобы исключительно из чувства злобы очернил Уильяма Уитби и тем самым сломал ему карьеру в Голливуде. Будь это правдой, мой поступок не заслуживал бы прощения. Но я ничего подобного не делал. Мне жаль тебя огорчать, но Уильям Уитби не тот, за кого себя выдает. Поверь мне.
Дело было давно. Мы с Уильямом играли в спектакле «В ожидании Годо». Сначала все шло хорошо. Он талантливый актер и ему не откажешь в обаянии, которое, как мне кажется, ты уже ощутила на себе. Моя младшая сестра была того же мнения. Ты ведь знаешь Кэрри — она художник по костюмам в нашем спектакле и присутствовала на нескольких репетициях. У нее длинные рыжие волосы. Очень тихая. Ну, да это к делу не относится. Так вот, через несколько недель они начали встречаться, и вскоре Кэрри уже по уши была влюблена в Уиллса. Я радовался за сестренку, поскольку она очень застенчива и мужчины обычно не замечают ее.
Некоторое время все шло замечательно. Но потом, на одной из репетиций, я заметил, что Кэрри в темных очках. На мой вопрос, что случилось, она смутилась и промолчала. Я понял, что что-то не так, но решил больше этой темы не касаться. Кэрри иногда бывает очень упрямой. И только через два месяца после того случая, когда я подвозил ее домой после семейного праздника, я все узнал. Сестра рассказала мне, что, напиваясь, а это случалось довольно часто, Уильям становился агрессивным. Несколько раз он избил ее. Я не мог в это поверить. Он всегда казался мне добрым парнем. Но, услышав, что я не верю ее словам, Кэрри чуть не разрыдалась. Если даже я ей не верю, то кто же тогда вообще в это поверит? Я попытался убедить сестренку бросить его, но она не хотела. Она сказала, что потом Уиллс всегда просил прощения, был с ней нежен и объяснялся в любви. На самом деле, видимо, это придавало ей ощущение собственной значимости, и, между нами говоря, лично я думаю, Кэрри было приятно думать, что она — предмет большой страсти. Ей всегда так хотелось страсти, и вот она ее получила.
Я был в растерянности. Они продолжали свои отношения и после того, как репетиции закончились и спектакль включили в репертуар. К тому времени я уже с трудом мог переносить Уитби, но он был хорошим актером. Мне казалось, он не подозревал, что мне все известно. Но это было не так. Однажды в разговоре я намекнул, что в курсе — меня бесило, что он ведет себя со мной как ни в чем не бывало. Только представь, на это, подмигнув, он сказал (никогда не забуду): «Иногда это единственный способ добиться тишины и покоя».
