Клер часто грезила, внимая бархатным, мощным голосам органа. Деревне Сарразак повезло: ее органистом был настоящий музыкант, истинно артистическая натура, даром что робкого нрава, – Марсель Гонтран, сын одного из местных землевладельцев; его талант заслуживал лучшего удела. Когда он играл, Клер закрывала глаза и забывала обо всем на свете. Ее возносил в эмпиреи всемогущий теплый поток музыки. Под ее сомкнутыми веками проплывали быстрые облака, мелькали цветные арабески, ритмично двигались сотни маленьких певчих в черных и красных одеяниях.
Одной из ее любимых забав было выдувание мыльных пузырей, и она умела наслаждаться тем коротким мгновением, когда пузырь безупречной формы, тугой и радужный, вот-вот исчезнет и на него смотришь с восторгом и любовью, тем более жгучими, что гибель его неминуема. Вот и самые прекрасные музыкальные пассажи пробуждали в ее душе тот же боязливый восторг. Она была счастлива именно потому, что знала: через миг это счастье лопнет как мыльный пузырь. Сиреневые, желтые, голубые, красные блики скользили по хрупкому прозрачному шарику, созданному ее воображением. А потом звучал последний аккорд, разбивавший разом и образ, и очарование.
– Oremus![2] – возглашал кюре.
Каждое воскресенье, выходя из церкви, родители вели Клер на кладбище. Могилы семейства Форжо находились в самом его центре, под охраной шеренги кипарисов, и казались командным пунктом батальонов других усопших. Клер с гордостью читала на плитах: «ГЕНЕРАЛ ГРАФ ФОРЖО, 1768–1845», «СЕНАТОР ГРАФ ФОРЖО, МЭР САРРАЗАКА, 1820–1892». Была здесь еще и детская могилка Патриса Форжо, умершего в возрасте десяти месяцев. Над ней стояла колонна с разбитой верхушкой. Ибо каждый умерший, будь он даже младенцем, имел право на свой памятник. Клер завидовала всем этим усопшим. Ей хотелось умереть молодой, совершив предварительно великие подвиги, дабы остаться блистательным воспоминанием в памяти живых.
Форжо, некогда французские крестьяне самой отборной породы, с XV века владели фермой близ Лиможа и занимались земледелием. Во времена Революции один из отпрысков этой семьи, Антуан-Артэм Форжо, вступил в армию. Став офицером в 1792 году, а затем, при Наполеоне, полковником и графом, он ушел в отставку в 1815-м, осел в Сарразаке, пристроил к дедовской ферме два дома, а затем купил маленький замок, возвышавшийся на холме, над деревней. Полковник Форжо окультурил обширные ланды и научил всю округу выращивать на них кукурузу. Когда началось завоевание Алжира, он, по просьбе короля, вернулся на военную службу и уже в чине генерала командовал одной из колонн, взявших Константину. В Сарразаке его бюст украшал площадь перед мэрией.
