— Так-то оно так, Филиппыч… — соглашался начдив. — Да разве удержишься?
Чтобы сбить англичан, у Уборевича не хватало сил — нужны были резервы. И с помощью Куприянова резервы нашлись. Это были партизаны, разобщенно действовавшие против белых на берегах Шелексы, Емцы и Онеги.
Уборевич сразу же загорелся, почувствовав в партизанах именно ту живую силу, которой так недоставало. Он встретился с их вожаками, дал им оружие и боеприпасы.
Совместная с дивизией борьба окрылила партизан. Они все смелее наносили удары во фланги и тылы врага, подбираясь по не ведомым никому, кроме них, таежным тропам. Слава о них потянулась далеко; вскоре на Шелексе, Емце и Онеге собралось до полутора батальонов «лесного ополчения».
Вслед за лесными дружинами Уборевич привлек на свою сторону партизанский отряд рабочих-железнодорожников, насчитывавший до 1 200 человек. Главой отряда был сормовский слесарь Федор Луков. Белогвардейцы расстреляли его жену и восьмерых детей, а за голову самого Лукова назначили награду в 15 тысяч рублей золотом.
Однажды Федор Луков в беседе с Уборевичем вздохнул:
— Что за оказия! У беляков есть бронепоезда, у красных на других фронтах тоже, а нас все обходят… Почему?
И у начдива тут же возникла мысль: нельзя ли создать свой, «местный» бронепоезд? С помощью Ф. Лукова было найдено несколько железнодорожных платформ. Их пригнали в Няндомские мастерские, отремонтировали; на них поставили трофейные мощные гаубицы, а между ними гнезда пулеметов. Металлические стойки обшили в два ряда котельным железом, а пространство утрамбовали песком.
Все чертежи и расчеты делал по ночам сам Уборевич, советуясь с Луковым. Командарм пропускал мимо ушей язвительный шепоток няндомских инженеров, считавших, что кустарный бронепоезд будет похож на «чудище» и рассыплется в первом же бою.
Не больше как через месяц «чудище» было готово. Оно оказало большую услугу при наступлении красных на станциях Емца и Обозерская, а также и в других пунктах.
Летом 1919 года бои все чаще заканчивались в пользу красных, но победы доставались дорогой ценой. Поэтому в эти летние месяцы Уборевич не раз задумывался над приемами борьбы «без крови».
Бывало, долго, многими часами не расставался начдив с добровольцами — почти смертниками, вызывавшимися идти на подрывную работу в тыл врага. Уборевич кропотливо инструктировал смельчаков — как тонко нужно действовать, чтобы не загубить себя и ответственное военное задание. Больше всего ему нравился коренастый, невысокого роста блондин лет тридцати пяти, побывавший в немецком плену, унтер-офицер Щетинин.
