Через полчаса, когда нас осталось чуть больше половины от первоначального количества, я
поймала задумчивый взгляд распорядителя. Он указал помощнику на меня, и я едва сдержала
радостный вопль.
Но тут к нему подлетел Ванятка и что-то затараторил, склоняясь к самому уху!
Чё-ооорт! Теперь я уже с трудом сдержалась от разочарованного стона. Что бы ему чуть позже
подойти, а?!
Выгоревшие белёсые лохмы возмущённо вздрагивали. А распорядитель, тот от кого на данный
момент больше чем от кого бы то ни было зависела моя судьба, недоверчиво переводил взгляд с
Ванятки на меня и обратно.
Когда он дал отмашку пацанам с верёвками уже подходящими ко мне, я готова была порвать
Ванятку на куски! Вот урод! От немедленной мести обидчику удержало только осознание
бесполезности и безусловной вредности подобного шага.
И без того на горизонте ближайшего будущего маячил завод по изготовлению конской колбасы.
Зыбкое видение этого небольшого здания с черепичной крышей, нарисованное воображением, было
в сто раз более пугающим, чем любой Фреди Крюгер.
Больным от отчаяния и страха взглядом я проводила последнюю пару более удачливых товарок по
загону, а чуть позже и отряд воителей под предводительством брюнетистого чуда природы.
Время, потраченное распорядителем на подбор подходящих лошадей, мужчины потратили с
толком. По крайней мере, когда они вышли из двухэтажного домика, бывшего, как видимо, чем-то
вроде постоялого двора или таверны, раны их были перевязаны, а лица спокойны.
Пока они седлали новообретённых скакунов, ветер пару раз доносил запах алкоголя, но никого не
штормило. Значит, горячительные напитки воители употребляли вполне умеренно. Впрочем, когда они
скрылись в лесу (несколько правее того места откуда вышли) мне уже было практически всё равно.
Готовая к любой пакости, я исподлобья следила за Ваняткой и мужиком в сапогах. Судя по их
жестам и долетевшим обрывкам фраз, пока тут остаются покупатели, опасаться нечего, ну а потом...
С почти безумной надеждой во взоре смотрела я за теми немногими, что ещё прохаживались вдоль
заборчика. Один невысокий толстяк в промокшей от пота рубахе хотел было меня купить, но
распорядитель, доверительно склонившись к нему, сказал пару слов и всё. Толстяк увёл с ярмарки не
меня, а серую прихрамывающую на переднюю правую ногу кобылку.
Не то что бы деньги хозяину не нужны были. Просто, впечатлившись рассказом Ванятки, он решил,
что я больна какой-то странной болезнью. Но выводить меня на глазах у посторонних побоялся,
