– А что дороги? Дороги сухие, – напомнил генерал.
– Я не об этом. Директива требует нанести удар силами не меньшими двух мехкорпусов, а колонна только одного мехкорпуса вытягивается почти на сто километров и всё по дороге. Быстро организовать авиационное прикрытие сложно…
– Считаю, говоришь верно, – генерал кивнул. – Но я предлагаю следующее решение…
– Какое? – начштаба оторвался от карты и внимательно посмотрел на командующего.
– Организовать ударную конно-механизированную группу из двух мехкорпусов и кавалерийской дивизии и нанести удар в общем направлении на Белосток, чтобы не допустить выхода немецких частей к Волоковыску.
– А успеют? – засомневался начштаба. – Времени для сбора группы мало, опять же немцы всё время бомбят маршевые колонны.
– Будем прикрывать, – жёстко заключил генерал. – А чтобы успеть, думаю поручить всё своему заместителю. Он как раз сейчас там.
– Значит, ещё нужна авиация. Согласно директиве… – и начштаба снова склонился над картой, явно решая, что надо сделать.
Какое-то время оба генерала, обдумывая варианты, напряжённо вглядывались в карту, но едва они собрались обменяться мнениями, как на пороге возник адъютант.
– Товарищ генерал-лейтенант! Прибыл начальник разведотдела!
– Так зови!.. – и генерал выжидательно посмотрел на дверь.
Начальник разведки с середины дня мотался по дорогам, высылая командиров добывать сведения, чтобы таким образом выяснить ситуацию, и от того, что он сейчас доложит, зависели все дальнейшие действия фронтового штаба.
Начальник разведки появился через минуту. По его подтянутому виду было понятно, что прежде чем войти он привёл себя в порядок, но утомлённое лицо и резко обозначившиеся морщинки возле рта выдавали его внутреннее состояние.
– Товарищ генерал-лейтенант!.. – начал начальник разведки, но генерал сразу прервал его.
– Ближе к делу, – и он нетерпеливо махнул рукой. – Докладывайте, что в Бресте?
– Плохо, – начальник разведки, как-то сразу потеряв всю выправку, тихо сказал: – Немцы заняли Брест в семь часов утра…
– Это правда? – так же тихо спросил генерал, который понимая, что надо готовиться к худшему, всё-таки на что-то надеялся.
– Все полученные доклады и командиры, с которыми я говорил лично, утверждают это в один голос. Ещё они говорят, что артиллерийский обстрел Бреста начался в три пятнадцать утра…
В помещении на какой-то момент стало совсем тихо, так как всем троим было предельно ясно, что такое внезапный обстрел. Потом командующий взял лежавший на столе карандаш и, обведя его обратным концом кружок вокруг Бреста, коротко бросил:
