История — не объективная формация социальной жизни, которая обязана быть. Это нечто живое, которое надо кормить, поить и выгуливать. Она живёт на улицах, в пространствах меж нас и если эти пространства осушить, история зачахнет.
Я приехал из страны, где люди передоверили память телевидению, где все дома построены не позднее двадцати лет назад и где даже природа забывает. И в США, и в России есть богатые традиции сильной анархической борьбы, это родина Хеймаркета и Кронштадта соответственно. В прошлом эта история была всем, но сейчас забыта. Она не обеспечивает устойчивый фундамент текущей борьбы, как должна бы. Возможно, так кажется из-за романтизма вследствие расстояния, но я думаю, что российские товарищи приложили геркулесовы усилия, чтобы возвратить память об анархии в область практики, в долгие годы борьбы и краткие моменты автономии. И это несмотря на десятилетия диктатуры, уничтожавшей любые следы либертарной версии коммунизма.
В соответствии с американским представлением об истории, всё, что предшествует последней моде, считается вышедшим из употребления и неподходящим к текущему моменту. Такая историография уместна в обществе планового устаревания, обществе, где всё делают дешёвым, быстроизнашивающимся, требующим скорой замены, чтобы удержать постоянное ускорение самоубийственной машины производства. Неслучайно анархическая критика капитализма, которой уже сотни лет, снова находит подтверждение в каждой мелочи сегодняшнего дня.
Поэтому книга «Анархия работает» состоит из практически примеров анархии с древнейших времён вперемешку с современными примерами. Эти примеры являются эпизодами непрекращающейся борьбы за мечту о всеобщей свободе, за Идею, полностью подходящую сегодняшнему дню, когда экономисты вроде Элинор Остром и антропологи вроде Джеймса Скотта совершают революцию в стандартном мышлении анархическими заявлениями, как сотню лет назад, когда учёные-анархисты, такие как Пётр Кропоткин и Элизе Реклю, дискредитировали авторитарные предрассудки своего времени.
Идеи самоорганизации и безграничной свободы всегда будут актуальны. Они являются альфой и омегой человеческого существования. Анархия предшествует Государству, существует непобедимой в его рамках и выскочит снова, когда мы, наконец, прекратим трагический эксперимент Власти.
Я горжусь тем, что эту книгу перевели на русский язык и таким образом влили в русло борьбы, дающей столько воодушевления анархистам и вообще всем людям, борющимся за повсеместную свободу, будь то нигилисты, убивавшие тиранов, синдикалисты и анархокоммунисты, помогавшие создавать свободные советы, махновцы и кронштадтские матросы, создававшие коммуны и боровшиеся с бюрократической властью большевиков, изгнанники и заключённые, годами выживавшие и сопротивлявшиеся, сохранившие преемственность памяти.
