- Никуда не поеду, мам. Подожду до весны.
- И не заикайся! Молиться надо на Любашку, что сжалилась.
Настю бригадир уже погнал на работу, а мамка чуть подзадержалась. Наказала Анюте покормить Любку горячими щами из печи, бросить соломки Суббоне и помчалась к ферме. Новую ферму ставили взамен сгоревшей и грозились скоро привезти коров. И будут мамка с Настей три раза в день бегать на дойку, как прежде. Каково Витьке сидеть одному в темной землянке и ждать их! Нет, нельзя Анюте бросать их одних в такое время.
Она оделась и тихо выскользнула из землянки. Сердитые Любашины глаза, мамкины слезы и Настины причитания ей не перенести. Забратают они ее силой, как корову за рога, и поведут на станцию. Им не понять, что она не только не хочет - не может ехать. Как говорила бабка Арина - моченьки моей не хватит.
Поэтому Анюта решила спрятаться и переждать, пока сестрица не уедет одна. В школу в этот день не пошла. Посидела сначала у Домны, почитала Федьке сказки из старого букваря. Потом наведалась к деду Устину. У деда ее никому искать в голову не придет.
И только когда короткий ноябрьский день приготовился угасать, Анюта решила: пора! С высокого прилеповского холма оглядела дорогу на Мокрое. Пусто. Уехала Любаша к своему хорошему человеку. Как-то до войны подслушала Анюта чужой разговор. Сестра нашептывала своей задушевной подружке про жениха: "Я его не люблю даже, я его о-бо-жаю!" У Анюты дыхание прервалось: и где только Любка нашла такое слово? Наверное, в кино или в книжке про любовь. "Обожаю"!
Нет, она не просто любила свою старшую сестру - она ее обожала, восхищалась и... немножко боялась. И вот даже не простилась, не обняла и прогневила Любашечку.
- Ах ты, хитрованка! Так схоронилась, что всю деревню обрыскали и не нашли! - завопила Настя, обхватив ее руками, как будто Анюта могла сбежать. - Девки, скажите вы ей, какая она дура.
Незаметно подкралась Настя, пока Анюта мечтала. И девчонки целой гурьбой ходили искали ее. Лизка вытаращила на нее глаза, будто в первый раз увидала. Не могли они поверить, что можно по своей воле отказаться от города и городской жизни. Они невесть что об этой жизни напридумывали. Анюта же почему-то ее побаивалась и не знала, сумеет ли привыкнуть.
Настя ее подхватила и потащила домой. И всю дорогу тараторила, что мамку чуть карачун не хватил, а Любка грозилась скоро вернуться... Сейчас уже к Мокрому подбегает, в Мокром заночует у подружки, а раненько с утра почтарь поедет на станцию.
