Мораль. В первой четверти XIX века писатели-дворяне начинают привыкать к мысли, что литературная деятельность может давать доход. Первыми «альманашниками», которые ввели авторский гонорар, были декабристы Рылеев и Бестужев («Полярная звезда»). Это нововведение стало сенсацией. По словам Н. Греча, большинство еще считало гонорар «вещью не то чтоб неблагородною или непозволительною, а как-то неловкою трудиться по наукам или словесности из платы». В 1826 году с удивлением восприняли объявление Погодина о гонораре в сто рублей за лист для сотрудников «Московского вестника».
Комментарий. 1830-е годы в истории русской литературы и журналистики В. Г. Белинский назвал «смирдинским периодом». Его основная черта – проникновение в данную сферу денежных отношений. Издатель и успешный книготорговец А. Ф. Смирдин впервые ввел твердые расценки: для обычных авторов – 200 рублей за лист, для известных писателей – 1000 и более. Это позволило прийти в журналистику тем, кто не имел средств к существованию. То есть введение гонорара, с одной стороны, создало условия для демократизации литературы и журналистики, а с другой – способствовало профессионализации писательского и журналистского труда. Вместе с тем для многих издателей и авторов гонорар стал средством не существования, а обогащения: они пишут и печатают, думая не о просвещении и воспитании читателей, а о личной материальной выгоде.
Диапазон применения байки. При изучении истории и психологии журналистики.
№ 6. Байка «…Не могу сладить с отставным армейским поручиком!»
Выйдя в отставку в чине армейского поручика, известный общественный деятель Николай Иванович Новиков посвятил себя изданию сатирических журналов «Трутень» и «Живописец». В них он критиковал злоупотребления помещиков, всеобщую галломанию и нравы при дворе, порой даже вступал в полемику с издаваемым Екатериной II журналом «Всякая всячина». Стареющая Семирамида Севера болезненно воспринимала уколы Новикова. Чтение «Живописца» не раз доводило ее до слез. «Что я им сделала? За что они на меня нападают?» – восклицала императрица. Сначала на выпады Новикова Екатерина отвечала как писательница: ее перу принадлежат комедии «Обманщик», «Обольщенный», «Шаман Сибирский». Но потом их отношения перешли в политическую плоскость. Последовали услужливые доносы на Новикова и обвинения его в «гнусных обманах», масонской деятельности, сношениях с герцогом Брауншвейгским и великим князем Павлом Петровичем. Доказательств вины не было, и следствие двигалось медленно. Рассерженная императрица в сердцах как-то сказала генерал-губернатору Архарову: «Я всегда успевала управляться с турками, шведами и поляками, но, к удивлению, не могу сладить с отставным армейским поручиком!» Екатерина скромничала – еще до окончания следствия особым указом Новикова заключили под стражу в Шлиссельбургской крепости, где ему надлежало провести целых 15 лет. Это приговор поразил современников своей суровостью.
