Комментарий. Еще до войны у Ю. Левитана стала проявляться интересная способность – читать так, словно он хочет рассказать слушателю то, о чем от кого-то услышал, либо сам был свидетелем определенных событий. Постепенно этот «прием» стал преобладающей манерой чтения, все более органичной. Левитан точно уловил сильнейшую сторону своего дарования – гражданственность. Он хотел откликнуться на голос стремительного времени с его героикой буден, ростом, успехами и новизной во всем. Однако любому ясно, что мало чего-то желать, нужно быть способным достичь желаемого. Левитан в этом плане оказался счастливым человеком. Его голосовые данные, яркий темперамент, верное ощущение патетики эпохи, мужественное обаяние и неустанный поиск, соединившись, сделали свое дело. Самые трудные виды радиочтения – публицистика и монументальность – покорились Юрию Левитану. Более того, он был органичен и естественен в этих формах чтения. А они неизмеримо укрупняет значительность творческой победы диктора.
Диапазон применения байки. При обсуждении проблем творчества радиожурналиста.
№ 91. Байка «Запутать слушателя в сетях противоречий»
В качестве военного преступника на Нюрнбергском процессе предстал журналист Ганс Фриче – один из «пионеров» политического радиовещания в Германии, с 1932 года последовательно занимавший посты главы новостного радиовещания, руководителя отдела радио в Министерстве народного просвещения и пропаганды, затем – главы новостного отдела этого министерства. В 1938–1942 годах он руководил отделом внутригосударственной прессы, а когда его возглавил сам Геббельс, Фриче стал вновь отвечать за радио. Журналист вещал до конца войны, поддерживая боевой дух солдат и граждан Рейха, вел еженедельную передачу «Говорит Ганс Фриче». Вместе с гауляйтером Франконии, редактором антисемитской и антикоммунистической газеты «Штурмовик» («Der Sturmer»), идеологом расизма Юлиусом Штрейхером (ввиду гибели Геббельса) он представлял на Нюрнбергском процессе нацистскую пропаганду. Давая показания, Фриче заявил, что «организовал широкую кампанию антисоветской пропаганды, пытаясь убедить общественность в том, что в этой войне повинна не Германия, а Советский Союз… Никаких оснований к тому, чтобы обвинять СССР в подготовке военного нападения на Германию, у нас не было». В отличие от Штрейхера, приговоренного к смертной казни за антисемитскую пропаганду и призывы к геноциду, Фриче был оправдан по всем трем обвинениям: суд счел доказанным, что он не призывал к преступлениям против человечности, не участвовал в военных преступлениях и заговорах с целью захвата власти. Когда стало известно, что Ганса Фриче отпускают, у выхода собралась толпа журналистов: всем хотелось увидеть знаменитого радиокомментатора. Однако Фриче прошел сквозь толпу коллег молча, не ответив ни на один вопрос. Вскоре он был осужден за другие преступления – Комиссией по денацификации. Получив 9 лет тюрьмы, Фриче вышел на свободу по состоянию здоровья в 1950 году и умер от рака через три года.
