* * *
Дебарро, услыхав сильный удар грома в пятницу когда он ел яичницу с свиным салом, встал из-за стола и, выкинув яичницу за окно, сказал: «Эх, как там, наверху, шумят из-за моей яичницы!»
* * *
Священник за что-то поссорился с одной из своих прихожанок и в гневе сказал ей: «Убирайтесь вон, вы не более как…» – «Господа, – сказала эта женщина, обращаясь ко многим присутствовавшим при этом особам, – я вас призываю в свидетели того, что батюшка обнаружил мою исповедь».
* * *
Епископ *** проиграл процесс, продолжавшийся двадцать лет. Ему заметили о тех заботах, которые были причинены ему этим процессом. – «Правда, – отвечал прелат, – но за то я выигрывал его в моем воображении каждый вечер в течение двадцати лет».
* * *
О знаменитом отце Бурдалу, который был более строг к слушателям, чем к исповедникам, говорили: «Он дорожится с кафедры, но дешево уступает на духу».
* * *
Одна дама, говоря о проповеднике, проповедь которого она слышала издали, сказала: «Он говорил мне руками, а я его слушала глазами»;
* * *
Франко-прусская война и вокруг нее
Рассказывают, что во время последней франко-германской войны, когда войска, предводительствуемые самим королем Вильгельмом, приближались к Клермону, то, по причине недостатка места, король, наследный саксонский принц, граф Бисмарк и некоторые другие принуждены были остановиться в деревушке в окрестностях города, брошенного уже французами, и довольствоваться сколько весьма скудным продовольствием, столько и весьма неудобным помещением. Королю и принцу посчастливилось занять какой-то полуразрушенный домишко, а графу Бисмарку со свитой и дежурными ординарцами пришлось обедать в дрянной и грязной корчме где ход был через кухню, а дверь до того низка, что граф при своем высоком росте, принужден был нагнуть голову, чтобы войти в горницу. Эго обстоятельство заставило кого-то оказать: – «Эта французская дверь совершила то, чего не смогли достигнуть ни Наполеон III, ни коалиция Европы: дверь эта заставила Бисмарка преклонить перед собою голову».
* * *
Когда, лет за сто пред тем, французский маршал Лаферте совершал свой въезд в город Мец, евреи с прочими жителями пришли к нему на поклон. Только что ему доложили, что они ждут в прихожей, он закричал:
– Я не точу видеть этих негодяев, они продали моего Господа.
Когда им передали, что маршал не может их принять, они сказали, что очень сожалеют об этом, что у них важное дело и что они принесли ему в подарок четыре тысячи пистолей. Об этом тотчас же доложили маршалу, который, приказав их впустить, прибавил: – «По правде сказать, ведь они Его еще не знали тогда».
