* * *
Арелотто Менарди, известный плут и остряк Испании, имел книгу, в которую записывал все нелепости, шутки и анекдоты, которые случалось ему услышать. Король Аррагонский, услышав об этой «Дурацкой Хронике», как назывался этот сборник, проезжая через Санта-Кресчи, местожительство Менарди, велел призвать его к себе и показать себе книгу. Каково же было его удивление, когда он нашел в ней и свое имя. Король спросил: «Что это значит?» – «Разве ваше величество не дали одному немцу, Дитриху, 5000 червонцев на покупку за границей лошадей?» – «Дал». – «Ну, так не глупо ли доверять иностранцу такую большую сумму?» – «А если немец возвратится?» – спросил король. – «Тогда я вычеркну ваше имя и заменю его именем немца, ибо в таком случай он поступит еще глупее вашего».
* * *
Версальские веселости, за двести лет до наших дней происходили, обыкновенно, на счет провинциалов, составлявших второй и третий разряд депутатов в дворянском собрании. Мэр города Тура, замеченный потом в свете своим умом, сидя за столом на званом обеде между двумя молодыми придворными, старавшимися его одурачить, сказал им:
– Господа, при всей моей неловкости, я вижу, что вы хотите посмеяться надо мной, а потому, чтобы доставить вам удовольствие, я скажу вам мою настоящую цену: я не дурак и не фат, я только занимаю место между ними.
* * *
Один хвастливый и трусливый генерал французской армии времен Людовика XV, носил пред войском свою шляпу а la tapageuse, т. е. кокардой назад.
– Эта кокарда, – заметил один из его офицеров, – часто видела врага.
* * *
Знаменитый польский магнат XVIII века Карл Радзивилл, воевода виленский, чрезвычайно любил шутки и невинную и забавную ложь, в роде «не любо – не слушай, врать не мешай». Однажды спросил у него король польский Станислав Понятовский: – «Жива ли, князь, ваша знаменитая борзая собака, о которой вы мне рассказывали чудеса?» – «Жива, ваше величество, но ослепла». – «Так уже она больше не может ловить зайцев дюжинами?» – промолвил король. – «Извините, ваше величество, – сказал Радзивилл, – слепота не помеха: выезжая на охоту, я привязываю на шею моей слепой борзой собаки зрячую болонку, и дело идет по-прежнему».
* * *
По возвращении Бурбонов в Париж, многие из прежних чиновников лишились мест, без всякой причины, единственно для очистки вакансий. Новый начальник тюльрийской библиотеки призвал к себе одного из библиотекарей и спросил его: – «Знаете ли вы латинский и греческий языки?» – «Нет». – «Так извольте подавать в отставку: мне на вашем месте нужен человек, знающий древние языки». – «Извините, я не подам в отставку, – отвечал чиновник: – я нахожусь при отделении французских книг, где вовсе не нужно знания древних языков, служу честно и усердно пятнадцать лет, и вовсе не намерен оставлять этого места». – «Я вам приказываю подать в отставку», – сказал гневно начальник. – «Не подам». – «Так вас выгонят». – «Увидим». – «Увидим!» —
