Северное Возрождение | страница 19
В картинах Страшного суда всегда присутствуют два противоположных полюса: царство света — врата, ведущие в рай, куда войдут праведники, и царство тьмы — пасть адова, где будут обречены на вечные страдания грешники. В центре архангел Михаил, отделяющий праведные души праведников от тех, кто погряз в грехах. Над ним на радуге восседает Христос, из уст которого, согласно тексту «Апокалипсиса» — одной из древнейших книг Нового завета (дословно — «Откровения»), написанной, как гласит христианская традиция, Св. апостолом Иоанном Богословом в страшное время преследования христиан, — исходит меч. Созерцая такую картину, верующий должен был осознать неизбежность Страшного суда, оценить свою земную жизнь и определить свое место в день Второго пришествия: либо подле светлых солнечных врат рая, либо на пороге в огненную пучину ада.
Монументальный полиптих из девяти створок был выполнен по заказу бургундского канцлера Ролена для капеллы алтаря госпиталя в Боне, основанного самим заказчиком, и, что случается крайне редко, с момента создания ни разу ее не покидал. В раскрытом виде пред зрителем предстает ошеломляющая в своей подробности и красочности сцена Страшного суда, где художник наглядно демонстрирует время, когда будут взвешены деяния человеческие. Композиция делится на два яруса, В верхней части, охваченной огненным сиянием, Христос-Судия восседает на радуге. Правой рукой он благословляет праведников, а левой — отстраняет грешников. Ниже — Богоматерь и Иоанн Предтеча молятся о спасении душ, позади них апостолы и святые. В центре под фигурой Христа — архангел Михаил, он взвешивает души, отделяя праведников от грешников. Парящие вокруг него ангелы трубят в трубы, пробуждая души к суду. Самое светлое место в картине — левая крайняя створка, где в виде готического портала, залитого солнечными лучами, изображены врата рая. И самое мрачное, контрастное с ним место — правая створка, где грешники ввергаются в адову пасть. Причем не черти, не иная темная сила, а сами грешники, скатываясь, тянут друг друга вниз, в бездну огненной геенны. Удивительно, насколько легко Рогир ван дер Вейден решает проблемы сложной многофигурной композиции, насколько умело он оперирует масштабом, как ритмично чередует цветовые пятна. Торжественность и необратимость происходящего здесь сливаются в единый смысловой аккорд. По силе впечатления эта картина напоминает музыкальную симфонию со звучным финалом.
