Сморщенный палец профессора ткнулся в висящую на стене длинную, богато инкрустированную трубку.
Джек подошел поближе, чтобы рассмотреть непонятный предмет, похожий на побег бамбука или тростника.
— Что это?
— Трубка для стрельбы отравленными стрелами, своего рода духовое ружье. Когда-то, каких-нибудь двенадцать столетий назад, это оружие носило поэтическое название «летучей смерти».
Подойдя к стеклянной витрине, профессор вынул пинцетом небольшой металлический предмет, завернутый в хлопок или вату. Осторожно развернув, он показал племяннику крохотный медный, позеленевший от времени наконечник стрелы.
— Вот она, «летучая смерть». Смотри, острие отравлено. Малейшей царапины достаточно, чтобы жертва через несколько секунд распрощалась с жизнью. А знаешь, в наши дни тоже нашлось бы несколько умельцев, способных с помощью трубки издалека поразить цель вот этой штукой.
Джек закусил губу.
— Вот оно что! И это не оставляет совсем никаких следов?
— Почти никаких. Лишь маленькую точку, ведь достаточно самого слабого укола.
Только теперь Джек понял, что беспокоило дядю, что вызывало в нем подозрения. Он глубоко задумался.
— Однако, — произнес он после продолжительного молчания, — даже эта штуковина не способна стрелять сквозь закрытые окна и двери.
— Через закрытые окна и двери не способна, — подтвердил профессор. — Но достаточно обнаружить любое отверстие, пусть даже самое маленькое. Вентиляционную отдушину, например.
— В комнате Роберта была такая отдушина?
— Да.
— Но ведь при осмотре, — Джеку не хотелось употреблять слово «вскрытие», — врачи не обнаружили и следа яда в организме погибшего?
Профессор Хоуп выразительно пожал плечами.
— Это ничего не доказывает. Наша наука пока еще не может идентифицировать все яды. А на острие наконечника стрелы мог находиться яд, присутствие которого в организме человека обнаружить не удается.
Теперь Грэнмору стали понятны опасения и подозрения профессора, и он сам почувствовал, как в нем нарастает волнение. А тут еще устрашающая атмосфера зловещего капища, казалось, пронизанного миазмами крови жертв, проливаемой сотни лет. Никуда не скрыться от ужасного лика чудовищной богини и каменных масок, алчущих крови. Страшные змеи, как живые, изготовились к смертельному броску.
Пораженный неожиданной мыслью, Грэнмор обратился к профессору:
— А все вот эти… гм… божества, они что, и до сих пор находят своих идолопоклонников?
Профессор с чрезвычайной осторожностью укладывал на место, на черный бархат смертоносное оружие. Покончив с делом, он отозвался:
