– Бригаду сюда! – скомандовала Ильина в браслет, едва увидела жертву. – Пусть бросают все. Нам нужны помощь и оцепление.
Мужчина сидел там же, полуприкрыв глаза, спрятав руки под рубашку. Возле него возмущенно ругалась с полицейским пожилая женщина:
– Ему же плохо! Что бы с ним ни случилось, требуется помощь…
– Мы и есть помощь, – сунула женщине и полицейскому под нос браслет со звездой Комиссии Вероника. – Очистите квартал! Это приказ.
Полицейский не растерялся, взял женщину под локоть и повел прочь, по рации сообщая коллегам о происшествии. А по улице, распугивая сиреной машины, уже мчались на подмогу три легковушки и фургон.
Вероника приблизилась к человеку, присела рядом:
– Ваше полное имя, возраст, адрес?
– Андрей Васильевич Белозеров, две тысячи второго года рождения. Улица Циклотрона, дом сто семьдесят шесть, квартира восемнадцать.
– Покажи, где тебя задело, парень. – Мужчина в костюме химзащиты склонился над ним. Из-за маски на лице голос его звучал глухо. – Встать можешь?
– Не чувствую ног, – со слезами в голосе признался несчастный. – Руки не мои, плечи еще ощущаю. Сердце бьется, поэтому жив. Почему вы ничего не предпринимаете?! – выкрикнул он, высвобождая из-под рубашки прозрачные кисти рук. Теперь странная прозрачность поднялась вверх, руки просвечивали до локтей.
– Мы не знаем, что с вами творится, – призналась Ника, жестом останавливая закутанного в защитную форму подчиненного. – Вы третий в мире, с кем случилось подобное.
Врет, поняла Дора. Далеко не третий.
– Чем вы занимались и где, когда поняли, что что-то не так? – продолжала расспросы Ильина.
Работники института тем временем перекрыли квартал, пригнали какую-то ремонтную технику, чтобы оправдать свою суету в глазах горожан. Неведомо откуда появился Павел Левашов с кинооператором и двойником, подкрался совсем близко и негромко командовал взрослому парню в смешной детской панамке:
– Снимай это, снимай!
– Пожалуйста, скажите моей жене и дочке Любе, что я их люблю, – вместо ответа заплакал Белозеров. Слезы текли по его лицу, и он размазывал их растворяющимися руками. – Со мной ведь все кончено? Я их не увижу больше?
– Мы не знаем, что происходит.
Ника попыталась его успокоить. Но прикоснуться к жертве неведомых сил опасалась. Только медленно подула в его сторону. Дорофея не могла видеть энергий, как это делали сенсы и обладатели очков разработки Ноэля, и все же понимала – наставница как-то воздействовала на человека энергетически. Истерика прекратилась, взгляд стал более осмысленным.
