— Знаешь, могло быть и лучше, Шон, — сказала я по-английски, стряхивая пепел с сигареты в урну рядом с собой. — Я абсолютно пьяная в клубе Алекса отмечаю мое возвращение с бывшими друзьями Алекса без Алекса.
— И почему так? — через пару секунд спросил Шон.
— Потому что я не так себе представляла возвращение. Я хочу к тебе, хочу обратно. — Слезы хлынули из глаз, я затараторила по-английски бегло и громко, несколько человек неподалеку начали оборачиваться, но я могла бы собственную жизнь свою поставить на то, что они в моей скороговорке ни слова не разобрали. — Хочу тепла и лета. И тебя… Мы же были счастливы, Шон, правда?
— Кончай реветь и иди проспись! — раздраженно буркнул Шон, но отчего-то я подумала, что ему ничуть не лучше. Это сподвигло меня на феноменальное признание в собственной глупости:
— Мне холодно. Я стою в тонком платье босиком в сугробе. — Ну, может и не совсем в сугробе, но было мокро.
Поток ругательств заставил меня отнести трубку от уха. И матерился Шон по-русски. Его грамотность не оставляла сомнений.
— Шон, я не согласна тебя потерять навсегда. Я уехала от тебя, но ты ведь знал, ты ведь сам меня провоцировал. Ты не бросишь меня насовсем? Не бросишь?
— Ни за что, — серьезно ответил он. — Иди в клуб. Я отключаюсь.
— До встречи, Шон, — сказала я молчащей трубке.
От этого разговора я немножко протрезвела. Я потерла одной ногой другую, обхватила себя свободной рукой, другой — поднесла сигарету ко рту в последний раз, а затем бросила ее в урну, обернулась и чуть ли не нос к носу встретилась с шатеном из-за столика Алекса. Лиур, кажется, как сказал Дима.
Пару секунд моя пьяная голова пыталась осознать происходящее. И мне показалось, что именно он тот человек, который понял каждое произнесенное мною слово. Но вдруг он заговорил:
— Я очарован, — сказал он просто и тоже поднес к губам сигарету. На его безымянном пальце сверкнуло обручальное кольцо. Золотое и неожиданно простое… для нефтяного магната.
За моим столиком уже все спали. Инна в обнимку с Эриком, Стас в обнимку с Димой. Олег проявлял признаки жизни слабо, но при данном раскладе был большим умничкой. Я вдруг почувствовала себя непозволительно трезвой и непозволительно одинокой, захотелось исправить положение и в том, и в другом. И направилась я, разумеется, в бар. Где еще искать алкоголь и приключения?
— Кажется, мы уже встречались, — короткое фиалковое платье, непозволительно длинные ноги в черных шелковых чулках. — Кати Шандер.
