Так же духовно весомо, а житейски еще существеннее, откликнулась наша высшая мореходка, наша морская академия, она же ныне — наш государственный технический университет. И они тоже пришли проводить, и они — не с пустыми руками… И когда заколыхался на волне Ядрана (так зовут свое море черногорцы) североморской венок под склоненным над водою Самарским знаменем, сразу тут же рядом у памятника Марко Мартиновчиу прозвучало врученное местным властям послание, подписанное ректором нашего университета А. А. Гальяновым, обращенное к юношам-черногорцам из Пераста. Это было приглашение первому из них, по их конкурсу, учиться у нас в Мурманске за счет университета: “Мы хотим, чтобы отныне среди нас всегда был представитель гордого родного черногорского племени”… Господи, надо знать черногорцев, братьев наших верных, любящих Россию в сто раз больше, чем мы того заслужили, чтобы понять, что значит это письмо.
“Россия снова есть!.. Это сам Господь о нас вспомнил!”, — разве забуду я эти слова!
И уже пошел разговор: а не создать ли тут, в двадцати шагах от моря, в том самом классе, где учились петровские посланцы (дом каменный, ничего классу не сделалось), подготовительный факультет Мурманского университета, — уже на общих основаниях? И пусть на первых порах будет всего 17 человек, как тогда… Вот так сразу объединились и флот военный, и флот рыболовный, народ России и народ Черногории, и два самых отдаленных краешка раздираемого славянского материка. Ради этого с призывом, прозвучавшим ровно 1111 лет назад из уст великого болгарина Константина Преславского “По всей земле сбирайтесе словени!”, наш Ход и собирался.
Владимир Бондаренко
ЕДИН ПАЛАМАРЧУК!..
( памяти друга )
Не случайно Патриарх Всея Руси Алексий II прислал свое поминальное послание по Петру Паламарчуку. Ибо именно четырехтомник последнего “Сорок сороков”, описывающий все до единой существовавшие когда-либо церкви Москвы, помог восстановить сотни полуразрушенных храмов.
А сколько великолепных повестей, рассказов и сказаний успел написать он за свои сорок два года!.. Приходилось порой удивляться: когда он, собственно, пишет? Непременный участник писательских вечером и вечеринок, компанейский человек, веселый бражник, который знал всех и которого знали все. Деликатный и дружелюбный, при всей своей открытости и всемерности, “всечеловечности”, как сказал бы Достоевский, Петр Паламарчук никогда не отступал от своих жизненных, гражданских принципов, что в наше время бывает нечасто. Он был патриотом Великой России, и потому для него не существовало вопроса: с кем быть? Поэтому он легко отказывался и от возможности западных изданий, и от всяческих Букеров и Антибукеров, если для этого, оказывается, было нужного всего лишь… похерить свой патриотизм, прикинуться “демократом”. И тут веселый и покладистый гуляка становился крепким, как скала… Мы знали, откуда эта твердость, эта порядочность. Род у Паламарчука замечательный: дед — Маршал Советского Союза Кошевой, отец — известный военный моряк, так что было Петру на кого опереться в своей державности.
