Неожиданная уверенность, пришедшая к нему в квадрате ринга, дала душе необходимое равновесие, он обрел такое необходимое перед боями спокойствие. А ведь еще в то утро Пасхи, во дворе "Железки", напротив дома Резниковых, он боялся повернуть голову в сторону глухого зеленого забора в переулке, -- так ныло от тоски сердце.
Его перевоплощение на ринге, новая раскованная манера боя, в которой сквозил не бесшабашный азарт, а расчет, бросилась в глаза сразу, но связали это с пришедшим на первенстве "Локомотива" опытом: в столице, мол, пообщался с мастерами, пришла пора зрелости. Рушан в объяснения не пускался, хотя только ему было ведомо, с чем это связано на самом деле. Правда, в эти дни с досадой признался себе: жаль, что за четыре года я преуспел только на ринге.
Да, только на ринге он чувствовал себя хозяином судьбы, мог диктовать волю, навязывать свою манеру, но это не слишком радовало Рушана -- он не хотел связывать жизнь со спортом, хотя уже появились заманчивые предложения...
А в те дни весь город с нетерпением ждал соревнований на призы парка, особенно в легком весе: там собралось наибольшее число претендентов -- лихих парней в ту пору хватало, а сборная страны тогда на четверть состояла из жителей Казахстана, где бокс на долгие годы оказался спортом номер один.
Самому Рушану казалось, что он исчерпал себя в этом городе и жизнь в нем уже шла мимо него. Он потихоньку снялся с военного учета, сдал книги и спортивный инвентарь, числившийся за ним, оставалось лишь два дела, которые не могли пройти без его участия: защита диплома и первенство города по боксу, о котором только и говорили на Бродвее.
Но судьбе было угодно, чтобы в оставшиеся два месяца произошли события, наполнившие жизнь Рушана новым светом, и все дни с новогоднего бала с годами сольются в один и станут той духовной опорой, которая будет поддерживать его на всем жизненном пути. Теперь, когда через десятки лет на всем стоит несмываемое тавро "проверено временем", он понимает: то забытое, представлявшееся случайным, временным, преходящим, оказывается, было дарованным свыше озарением любви, тем, ради чего рождаются на свет -- любить и быть любимым.
Благословенное время, жаль, не понял тогда, что волшебная жар-птица была рядом, только поверни голову, протяни руку... А может, в недоступности жар-птицы и есть счастье любви?
Бои на призы парка, начавшиеся за неделю до его открытия, дались Рушану нелегко. Особенно первый, из-за которого собралось невероятное количество зрителей, потому что волею слепого жребия в нем сошлись главные претенденты на чемпионский титул в легком весе, Дасаев и Кружилин. В судейских протоколах тех лет эта пара часто значилась как финальная.
