Итак, Ева была довольна собой, и все были довольны ею. Только небольшая червоточинка мешала быть ей полностью счастливой. Она никого не любила… Вернее сказать, не сама любовь была её проблемой, а скорее встреча с тем единственным любимым человеком, претендентом на её руку и сердце, который всё никак не появлялся в её жизни. Чего бы тревожиться такой девушке: и красавице, и спортсменке, и певице, – да вот, в её двадцать шесть лет он так и не появился на горизонте – положительный, надёжный, уверенный в себе и «твёрдо стоящий на ногах» красавец. Со временем образ красавца менялся в разных направлениях, но время шло, а ничего значительного в ее жизни не происходило. Сначала было не до него – музыкальное училище, консерватория – образование прежде всего. Все, кто вращался вокруг неё в это время, были люди её круга, такие же музыканты или люди искусства, как и она сама. Поскольку и родители Евы были из этой среды, вся эта «музыкальная богема», к которой многие мечтают хотя бы прикоснуться, для неё была лишь обычной жизнью, немного сумбурной, но привычной. Была у неё и кипучая первая любовь, и почти серьёзная вторая. Но помешало счастливому финалу упрямство двух совершенно одинаковых людей, талантливых, эксцентричных, знающих себе цену. Третьей попытки уже не было. И если она где-то появлялась на горизонте, Ева так и не позволяла ей материализоваться. Сердце, а скорее, уже разум, не давал ей шанса обжечься ещё раз. Первобытный инстинкт красивой женщины образовал вокруг неё тонкий эфирный кристалл, который не давал обожателям её талантов, кавалерам и вообще всем приблизиться к ней на меньшее расстояние, чем она считала допустимым.
Так она и жила, как в коконе, разрешая лишь любоваться и восхищаться ею. Здесь, на теплоходе, вся обстановка способствовала раскрытию «кокона», однако круиз шел за круизом, менялись туристы, но неизменным оставался никем не прописанный сценарий: посадка, экскурсии, наслаждения морскими просторами, вечерние и ночные гуляния. Туристы, туристы, обычно с детьми, с жёнами, любовницами, и те же временно пребывающие и расслабляющиеся кавалеры, поклонники – это всё за границей «кокона». Это обычная её жизнь. Ева находила для себя много интересных собеседников. Её всегда сопровождали воздыхатели, и на экскурсиях, и на работе не было от них отбоя. Привлекало в ней и то, что она была всесторонне развитой и могла беседовать на любые темы, и то, что она с интересом слушала собеседника. Постоянное окружение людей, которые следовали за ней всюду, утомляло Еву, но скрыться в замкнутом пространстве было довольно сложно. Единственным средством, которое держало её в тонусе, было увлечение йогой и чтение тибетских «мантр» в любое освободившееся время. Дома это было просто – уединиться поздним вечером после всей беготни, окурить комнату благоухающими палочками или зажечь соляную чашу, взять в руки чётки и, перебирая их, погрузиться сначала в себя, затем в космос, потом обратно в себя, совсем обновлённую. Стрессу было её не достать! Но здесь, на корабле, добиться такого отрешения было всё сложнее и сложнее. Нельзя сказать, что Ева была такой уж ярой последовательницей этих наук, но знания, исходившие из самих истоков всех религий и верований, давали ей очень многое, не мешая быть при этом истинной христианкой.
