Совсем необязательно так сразу,
качаю головой. — И лучше не лезь к дамочкам из федерального агентства. Арестуют еще.
Улыбка Баррона становится еще шире:
Обожаю наручники.
Стонаю. — Да, у тебя серьезные проблемы.
Ничего такого, что не могла бы исправить ночь с пылкой представительницей правосудия.
Разглядываю облака сквозь прозрачную крышу. Кажется, одно из них похоже на базуку.
Как думаешь, папа солгал маме насчет второго поддельного бриллианта? Или это мама обманула нас?
Тебя,
отвечает брат. — Мне она ничего и не пыталась рассказывать,
его губы кривятся в улыбке.
Ага,
вздыхаю я. — Все равно, куда ни кинь — всюду клин.
Баррон кивает. Его нога еще сильнее выжимает педаль газа, он выезжает в скоростной ряд. Я не возражаю. По крайней мере, ему есть куда торопиться.
Баррон высаживает меня перед школой. Выхожу из машины и потягиваюсь. Потом неторопливо зеваю. Только начинает смеркаться. Последние лучи солнца еще сияют над горизонтом; кажется, что все дома вокруг объяты пламенем.
Спасибо, что подвез,
говорю я.
Не за что,
в голосе брата слышится нетерпение. — Прости, но тебе пора проваливать. Позвони, когда поговоришь с мамой — но только не сегодня.
С усмешкой захлопываю дверцу машины. — Удачного свидания.
Пока-а! — Баррон машет рукой. По дороге к общежитию, оглядываюсь на парковку, ожидая увидеть проблеск фар отъезжающей машины, но «Феррари» по-прежнему стоит на месте. Только немного подался вперед. Неужели Баррон и правда ждет, пока я войду в общежитие — будто бы я ребенок, который сам в темноте до дома не доберется. Может, мне грозит какая-то опасность, о которой я даже не подозреваю? На мой взгляд, нет никаких причин, чтобы брат ждал на стоянке, когда только что ему так не терпелось уехать.
Захожу в здание, мой неутомимый разум все еще пытается сложить фрагменты головоломки. Но, пройдя по коридору и выуживая из заднего кармана джинсов ключ от комнаты, замираю на месте.
Баррон хотел, чтобы я ушел.
Бегу в гостиную, не обращая внимания на Чаявата Тервейла — тот издает протестующий вопль, когда я перепрыгиваю через провода, соединяющие игровую приставку с телевизором. Падаю на колени у окна. Осторожно выглядываю, полускрытый пыльной шторой; вижу, как из полумрака появляется какой-то человек — он подходит к машине Баррона и открывает пассажирскую дверь.
Она не в форме, но я все равно ее узнаю.
Даника.
Пурпурные кончики косичек блестят в свете фонарей. Таких высоких каблуков я у нее еще не видел — наклонившись, она даже покачивается. Непонятно зачем ей нужно оглядываться на уоллингфордское общежитие — она словно боится, что кто-то ее увидит; непонятно зачем ей понадобилось садиться в машину моего брата, непонятно почему она так одета — да вообще ничего неясно. Есть лишь одно возможное объяснение.
