Она успокаивала себя, что ничего еще не решено. Можно отказаться в любой момент. Но желание встретиться с ним омрачало даже такое простое занятие, как приготовление чая для мужа. Джордж был вне досягаемости, как будто ее предательство проложило между ними целую пропасть, поэтому она инстинктивно старалась обходиться с ним как можно лучше, бережнее, хотя сама понимала, что подобное поведение, вызванное чувством вины, – малодушно и недостойно.
* * *
Они встретились в парке, в шесть, на своем обычном месте около пруда с утками. Увидев его, Джини поняла, что напрасно она убеждала себя целую неделю, что не стоит приходить, на самом деле у нее не было никаких сомнений, что она пойдет.
«Как насчет кафе? Дж.» – написала она ему.
«Ура! Когда?» – ответил он.
Пока еще не случилось ничего страшного, убеждала она себя, и не случится. Это невинный флирт. Да, этот человек нравится ей, ну и что? Она была старой и глупой и, если верить ее семье, сама не знала, чего хотела. Но тем не менее вина и ложь уже появились.
– Я встречаюсь с Ритой завтра, – сказала она Джорджу.
Джордж оторвался от своего кроссворда, кивнул.
– На что пойдете?
Джини загружала посудомойку, вытирала ножи и вилки и ставила их ручкой вниз в корзину.
– Мы идем не в кино, просто проведем вечер вместе… Может, Лили присоединится к нам.
– Как Лили? Жаль, что она не придет на вечеринку, – заговорщически улыбнулся он, поправляя очки. – Осталось недолго, – добавил он весело.
Джини почти забыла о приближающемся дне рождения. Ей было не до этого. На самом деле единственное, о чем она думала, – это ложь, которую она сказала. И Рэй. Будто обе эти мысли отпечатались у нее на лбу и светились неоновыми огнями. Но, как ни странно, Джордж ничего не заметил.
– Кофе?
Она подошла к кофейнику, наперед зная, что ответит муж, так как усвоила все его привычки, словно они стали ее собственными. Несколько недель назад она решила бы, что это знание обнадеживает, утешает, но теперь оно раздражало. Ей хотелось бы, чтобы хоть один раз Джордж сказал: «Нет, знаешь что, сегодня я выпью, пожалуй, крапивный чай, дорогая».
* * *
И вот она здесь, дрожа от предвкушения, послушно идет к западным воротам парка, которые вели к главному входу кладбища Хайгэйт.
– Куда мы пойдем?
– Может, в новый греческий ресторан под холмом?
Рэй, казалось, нервничал не меньше, чем она. Куда подевались его размеренная сдержанность и плутовская улыбка, вместо них она увидела робость, которую прежде не замечала.
