— Отчего же. Не боится только истинный глупец, уж поверь мне на слово.
— Тогда если в школе трусом обзовут — значит, это ничего не значит?
— Хм… Смотря за что обзовут. Вот, если у одноклассницы книжку отобрал или натворил чего и друга лучшего подставил — это трус. А когда кого-нибудь осознанно от ошибки или глупости отговорить пытаешься, а тебя на смех поднимают — мол, трусишка зайка серенький, — тут ты верно подметил: незачем связываться с таким контингентом, всё равно это ни к чему хорошему не приведёт. Потому что они твердолобые все, точно ослы.
— У нас в школе ребята на ТИР лазают, становятся в круг, берут друг друга за руки, а затем крайние старшеклассники касаются телеграфных проводов, которые над самым карнизом протянуты. Я отказался вставать в кольцо, а они меня сразу трусом… — Алька шмыгнул носом.
— А ты взял и просто ушёл?
— Ну да, а чего?
— Ничего. Нужно было им в открытую сказать, что они дураки!
— Ага. Поколотят.
— Тебя одного?
Алька вздохнул.
— Ну и кто тогда трусом окажется?
Алька, ничего не понимая, уставился на деда.
— Они. Их, вон, сколько, а я один! — Алька принялся прыгать на одной ноге, отчего троллейбус снова закачался.
— Ну, хватит паясничать. Будет тебе.
— Деда, я тебя так люблю! — Алька облапил деда и притих, сжимая в пальчиках морщинистую ладонь деда. — Как же хорошо, что вы тогда всё же взлетели. Хоть бы так всегда было!
— Увы, — Александр Сергеевич вздохнул. — Именно так погибли Юрий Гагарин и Владимир Серегин. Их Миг-15УТИ разбился вблизи деревни Новоселово, Киржачского района, Владимирской области. Они не смогли выйти из пике — не хватило двухсот метров. Да и корпус самолёта не выдержал — его просто раздавило перегрузкой.
Алька сжался в трепещущий комочек.
— А этот дядя Гена… Как он вспомнил, что всё наоборот?
— Бог его знает… Больше об этом Генка никогда и ничего не говорил. Мне кажется, он и сам не знал ответа на этот вопрос. Ему словно кто-то нашептал.
Алька вопросительно вытянул шею — и впрямь, как цирковая обезьянка.
— Разве так бывает?
— Много чего бывает необъяснимого на этом свете, — Александр Сергеевич протяжно выдохнул. — Особенно там, на небесах.
Над областным онкологическим диспансером на Комвузовской нависла свинцовая туча. В её недрах, будто разжиревшие слизни, копошились оранжевые вспышки. По улочкам города не спеша прогуливался раскатистый рокот. Солнце оказалось проглоченным. Ужасное чудище выползло из тёмного логова, заполнив собой добрую половину небесной сферы. Пахло озоном.
