Из морской пучины возник белый бык: он натужно сопел, отхаркивал зелёную пену, и решительно скользил в сторону замершей Европы.
— Европа, беги, это же Он! — Фарида почувствовала, как и её саму тащит вглубь берега какая-то могучая сила, с которой она просто не в силах совладать. — Европа, просто оглянись!
В прибрежные скалы вонзилась жёлтая молния. В небесах недовольно зарокотало. Вспышка повторилась. Снова, снова… и снова…
Фарида почувствовала, как в ушах поселился медный звон. Тем не менее, она продолжала что-то кричать, стараясь предупредить ничего не подозревающую подругу о том, что на неё надвигается серьёзная опасность. Налетел очередной вихрь, и Фарида снова ослепла.
Европа всё же совладала с болью в стопе, обернулась.
— Кто ты?
Бык замер в шаге. Понурил голову и заговорил человеческим голосом:
— Ты неимоверно красива, Европа. Я спустился, чтобы открыть тебе истину.
— И что же это за истина?
— Обещаю, когда ты почувствуешь её, то не захочешь вновь возвращаться к реальности.
— Но ведь здесь мой дом.
— Да. И я тебе так же обещаю, что ты непременно возвратишься назад… если, конечно, пожелаешь сама.
— Но почему именно я?
— Ты оказалась избранной.
— Кем?
— Мною.
— Так кто же ты? Ты ведь так и не ответил на мой вопрос.
— Я владыка, уставший от мирских забот. Путник, что возжелал на закате дня обратиться к истинному наслаждению, коему дозволительно придаваться в мире человеческих эмоций. Я просто учитель, пришедший открыть тебе глаза, Европа…
— Но почему ты в образе быка?
— Мой образ ничего не значит. К тому же там, куда я собираюсь тебя отвести, он и вовсе не имеет смысла. Пускай именно это тебя не пугает. Обещаю, что на рассвете всё закончится, и ты сможешь вернуться к своим подругам.
— А как же ты?
— А я продолжу свой Путь. Мы никогда больше не встретимся, Европа.
— Но куда ты хочешь меня отвести и что показать?
— Здесь неподалёку есть чудный остров.
— Ты хочешь туда плыть?
— Да.
— Нет. Я плохо плаваю. И, ко всему, до жути боюсь открытого моря!
— Не бойся, Европа. Я довезу тебя.
— Довезёшь? Разве у тебя есть корабль?
Европа недоверчиво осмотрела замерший горизонт.
— Я довезу тебя на спине.
— Спине?
— Да. Ну же, залезай, пока вновь не начался шторм, и ты увидишь самое прекрасное, что может пригрезиться при жизни простому смертному! И не только… Европа, ты это почувствуешь… в себе. А затем, сохранишь на остаток всей своей жизни.
Европа вздрогнула.
— А как же Фарида и Юнона? Они ведь испугаются.
