Алька кое-как доковылял до скамьи и рухнул на разноцветные бруски, потирая отбитые пятки, — вот, она, боль. Всё же подкралась. Обидно, но делать нечего: нужно терпеть. Алька так и сделал, попутно оглядываясь по сторонам, в попытке хоть как-то отвлечься от ссадин и взбунтовавшегося желудка.
Скрипнула, отворяясь, дверь подъезда. Алька тут же оглянулся.
— Деда! Ну ты чего так долго?!
— Где же долго… Как по расписанию, можно сказать.
Александр Сергеевич ухватился за поясницу и поспешил к внуку; тот озорно наклонил голову на бок, прищурился на один глаз, совсем как смешной страусёнок из мультика.
— Деда, а дай мне билеты, а…
— Тебе? Билеты? Да ни за что на свете! Ты только посмотри на себя. Чучело-мяучело какое-то, а не ребёнок. Где сандалии-то оставил? — Александр Сергеевич склонился над улыбающимся — от уха до уха — внуком и укоризненно вздохнул.
Алька студнем сполз со скамьи и принялся спешно обшаривать ближайшие клумбы. Под руками что-то зашипело — будто испорченный школьный огнетушитель! Так было, когда их класс понарошку эвакуировали из школы, во время учебной пожарной тревоги, а один из пожарных, затем, решил продемонстрировать визжащей от восторга ребятне, как работает «эта штука». Тогда только зашипело — огнетушитель оказался просроченным… А тут, в придачу, больно полоснуло по пальцам и помчалось прочь! Алька от неожиданности аж сел, посмотрел на ободранные ладони и обиженно засопел — оказывается, враг вовсе не собирался отступать. Просто притих, затаив очередную злюку.
— Ну, погоди… Попадёшься ещё, блошиный ужин.
Алька вытер нос тыльной стороной руки, поморщился от накатившей боли.
— Что, потерял? — напомнил о себе Александр Сергеевич и вновь не спеша двинулся к внуку. — Эх, разиня, ты моя горемычная. Ну прямо вылитый Буратино, честное слово…
— Никакой я не Буратино! — Алька надулся, покраснел, сделался похожим на раздосадованного гнома. — Найду сейчас. Они сюда куда-то отлетели… Если, конечно, Балбес не стянул.
— Балбес? Да на кой они ему? Что он, Кот в сапогах что ли…
— Он противный просто и злющий. Знаешь, какую он злюку на меня затаил?!
— А ты гоняй его побольше, — усмехнулся Александр Сергеевич, выковыривая носком туфли из-за побеленного бордюра одну сандалию.
— Ой, моё! — Алька вновь расплылся в довольной улыбке и поскорее схватил оброненную вещь. — Деда, и как только это у тебя получается!
— Получается. Вот поживи с моё, тоже, небось, наловчишься.
— Сандалии искать?
