Лето пропиталось запахом лебеды. По обочинам неугомонно трещали кузнечики. Утренний ветерок бесследно исчез, оставив мир на покровительство полуденного зноя. Вся деревенская живность расползлась по щелям; лишь на выходе из Колькиного двора, у самой калитки, на притоптанном пятаке, грелась маленькая ящерка.
Тимка, естественно, «ойкнула» от неожиданности, однако Колька тут же схватил несмышлёное создание за лапу и усадил себе на палец.
Тимка восхищённо выдохнула, но всё же поспешила отстраниться: кто его знает, чего можно ожидать от этого Кольки — как-никак мальчишка, со всеми вытекающими следствиями!
Колька остался серьёзен, а Яська пожалел, что внимание синеглазой подружки привлёк вовсе не он, а мрачный друг. Вообще, с появлением в их компании Тимки, Колька сделался каким-то не таким: замкнутым, молчаливым, постоянно дующимся непонятно на что или кого. Яська не знал, как объяснить подобные перемены в характере друга, виня во всём происходящем единственное, что шло на ум: исчезновение Шныря.
Возможно, всё в действительности обстояло именно так.
К речке двинули напрямик. Сначала шли вдоль дороги, путаясь в диком укропе; последний разросся до небывалых размеров, так что устрой в зарослях засаду — сроду никто не найдёт! Затем резко повернули налево, протиснулись в щель забора, что ограждал продовольственный магазин по периметру. Кое-как обошли заросли крапивы, то и дело «ойкая» и «айкая» от прикосновений жгучих побегов. Помотались на тарзанке за складами, после чего гудящей толпой скатились в небольшой овражек, за которым прижилось название «Извилистый». Правда долго петлять не пришлось: Колька знал маршрут на зубок, так что вёл восторженных прогулкой друзей, как самый настоящий проводник.
Внизу было прохладно: зной оказался бессилен против зарослей орешника, разросшейся ветлы и вымахавших в человеческий рост лопухов. Именно от последних и веяло той самой влажной прохладой, пропитанной мускусным ароматом, что обычно источают стебли конского щавеля. Яська естественно повёлся: «задрал» самый громадный лист, попробовал на вкус фиолетовый черенок… Потом долго отплёвывался, под звонкий смех Тимки и недовольное ворчание Кольки.
В отдельных местах под ногами хлюпало — отголоски недавнего паводка. Дело в том, что по весенней распутице овраг превращался в стремительный ручей, по дну которого с деревенских улочек в реку стекала талая вода.
Всюду рогатились завалы, слёживались оползни и мельтешили многочисленные рукава-отводы. Первые приходилось огибать, вторые — перелезать, а третьи — попросту игнорировать, дабы не сбиться с выверенного маршрута и, чего доброго, не заплутать.
