Для этого фильма искали подходящих девочек. Очень многие двойняшки хотели сниматься, и наконец нашлись сёстры Гюнтер. Жаль, что у меня нет сестры-близнеца! Я бы тогда тоже попыталась.
10 июня 1952 года
Что касается меня, то я бы прямо сейчас стала артисткой. Как мама. Но я с ней об этом ещё никогда не говорила. Об этом у нас дома вообще не говорят.
Мама хотела бы просто жить в Берхтесгадене и ничего не слышать про кино.
Из-за этого я всё чаще бываю не в ладу со своей совестью. Когда я только появилась в интернате, на меня просто набросились: как, ты — Роми Альбах? Твоя мама — Магда Шнайдер, а папа — Вольф Альбах-Ретти? Расскажи-ка, как там это всё делается — в кино! А на киностудии ты уже была хоть раз?
Ну и что я могла ответить? Я же ни разу не была на съёмках. Мама меня никогда с собой не брала. Из кинозвёзд я знала только Рихарда Хауслера и Густль Гштеттенбауэр. Они как-то заходили к маме на кофе, тогда-то я их и видела. Да и то издали.
Просто стыд, что я, дочь кинозвезды, не могла ничего рассказать об этом деле. Правда, я что-то слышала краем уха про съёмки крупным планом, про кинооператора и кулисы. Всё это я худо-бедно приделала одно к другому. Меня слушали раскрыв рты. Это было чуть ли не в первый мой день в интернате.
Я и сейчас помню все эти расспросы. Они меня сильно взволновали. Конечно, я сочиняла тогда что-то другое, чем на самом деле в кино, но всё-таки.
Как бы я хотела увидеть наконец настоящую киностудию! Когда же?
15 июня 1952 года
Опять я давно ничего не записывала. Дни были просто безумные. Хотя я сама в этом виновата.
Вот, сидим с Мони и Марго в беседке. Директриса сюда редко заходит. Можно спокойно заниматься чем хочешь. Мони и Маргит тоже пишут дневники.
В верхнем углу висит большая фигура. Это святой Иосиф. Смотрит прямо на меня. Надеюсь, ему невдомёк, что мы пишем дневник. Директрисе это бы не понравилось. Но беседка устроена очень удобно. Здесь и стол, и скамейка. Прямо идеально.
Из-за книги Карла Мая вышел большой скандал.
Директриса потащила меня на молитву. Сказала: я переполошила всех воспитанниц. При том, что вовсе этого не хотела. Пришлось пообещать, что исправлюсь.
17 июня 1952 года
Вчера опять вышел из-за меня ужасный переполох. Но тут уж я была, правда, ни при чём.
В восемь вечера, как всегда, выключили свет. Я тут же уснула.
Должна сознаться, у меня есть дурацкая привычка. Я разговариваю во сне. Мама говорит, что я это унаследовала от отца. Он всё время разговаривал.
