— И такой тоже, — твердо ответил Камень. — Прошу тебя, не надо ничего от меня скрывать. Любая правда лучше неизвестности.
— А вот люди так не считают.
— Но мы-то с тобой не люди, мы с тобой — Вечные. И мы прекрасно понимаем, что то, что так пугает людей в их кратковременной земной жизни, не имеет в масштабах вечности ровно никакого значения. Кстати, ты что-то давно не упоминал о таинственных мужчинах, которые то и дело пасутся возле Романовых, то следят за ними, то спасают.
— Так я их больше не видел.
— Не видел или не обращал внимания? — прищурился Камень.
— Ну, не обращал, — пробормотал Ворон, на всякий случай спрыгивая на землю и отскакивая подальше от Камня. — Они же все время разные, эти мужчины, а ты что, хочешь, чтобы я всех людей на улице рассматривал? А таких явных ситуаций, как с маньяком или с Любиной сумочкой, больше не было.
«Или ты просто на них не попадал, — подумал Камень. — Ладно, я потом у Змея спрошу. Уж он-то все знает».
— Как они в Турции отдохнули? — миролюбиво спросил он. — Или ты еще не смотрел?
— Смотрел, а как же, — оживился Ворон. — Отлично они отдохнули! Наплавались, назагорались. Отельчик, правда, фиговенький, всего три звездочки, окна номера на водокачку выходят, но после советских гостиниц он казался райскими хоромами. Завтрак и ужин — шведский стол, на ужин на выбор по два супа, по два горячих блюда и по два разных гарнира, а уж закусок и салатов — десятка полтора. Представляешь, какое это произвело впечатление на Любочку и Родислава? Родислав-то все-таки целых три раза был в служебных командировках за границей, про Испанию я тебе рассказывал, а еще он ездил в Болгарию и на Кипр, в полицейскую академию, так что о приличных гостиницах какое-никакое представление он имеет, а уж для Любочки это все было как в сказке. Очень она осталась довольна.
— А Леля? Ей понравилось?
— Да ну ее, — Ворон раздраженно взмахнул крыльями, — ей, по-моему, вообще ничего, кроме ее собственных страданий, не нравится. Выходила на пляж, садилась в тенечке и читала толстенный том английской поэзии в оригинале. Из Москвы такую тяжесть перла, представляешь? Ходила целыми днями с постным лицом и молчала. А твой Родислав, между прочим, знаешь что вытворял?
— И что же?
— Он часов в одиннадцать утра заявлял, что ему уже жарко, и оставлял Любу на пляже, а сам шел в номер, якобы отдыхать, включал телевизор и смотрел по платному каналу порнографическое кино.
— Зачем? У него что, была возможность пригласить проститутку, если вдруг… ну, ты понял, что я имею в виду.
