Остается только Лариса, с которой у Любы всегда найдется о чем поболтать — и об отце, и о здоровье бабушки, и о делах на заводе. Как же так вышло, что соседская девочка стала ей ближе родных детей? Ну, может, и не ближе, но она осталась единственной из младшего поколения, с кем Люба еще может о чем-то разговаривать.
«Дворники» исступленно метались по лобовому стеклу, счищая обильные крупные снежные хлопья, через боковые стекла было почти ничего не видно, и Любе казалось, что они отрезаны от всего мира в этом замкнутом пространстве автомобиля, и как хорошо, если бы это никогда не кончалось, и Коля всегда был бы с ней рядом, в безопасности и покое, держал бы руки на ее плечах и говорил ласковые слова, и она могла бы больше о нем не волноваться. Она закрыла глаза, прижалась щекой к руке сына, но вместо того, чтобы расслабиться, вдруг снова ощутила мокрый холод в тех местах, куда попал снег, когда она упала. И почему полному счастью всегда мешают какие-то противные мелочи?
* * *
— Ну, как тебе мой подарок? — Змей довольно улыбнулся. — Ты удовлетворен?
— Подарок отличный! Спасибо! — искренне поблагодарил Камень. — Но, если я правильно понял, ты все-таки знаешь больше, чем рассказываешь.
Змей потупился и кокетливо повел овальной головой, мол, ваш комплимент мне приятен, но я от похвалы смущаюсь.
— Так ты мне скажи, этот маленький негодяй действительно инсценировал свое похищение?
— Действительно.
— Вот мерзавец, а? Нет, ты только подумай, какой же мерзавец!
— Согласен, — кивнул Змей.
— А я вот еще насчет Любы и Лели хотел спросить. Неужели Люба так глубоко про свою дочку понимает?
— А что тебя удивляет?
— Ну, знаешь, как-то… Странно. Люба же не профессиональный психолог, чтобы так рассуждать. Если бы ты мне это рассказал и прокомментировал, я бы не удивился, потому что ты к кому угодно в голову влезешь и самые скрытые мотивы оттуда выковыряешь, но чтоб Люба… Чудно мне это. Тем более она мать, а ты мне сам объяснял, что материнский глаз видит по-особенному, плохого не замечает, а хорошее, наоборот, преувеличивает. Почему же она про Лелю так все понимает?
— Интересно ты рассуждаешь! А то, что Люба про Колю все понимает, тебя не удивляет? Ты уж привыкни, будь добр, к мысли о том, что Люба вообще-то очень умная женщина, умная и тонкая, она сердцем правду чует, и никакого образования специального ей для этого не требуется. Она от природы так устроена, у нее интуиция.
— Интуиция много у кого, — упрямо возразил Камень, — а так про своих близких понимать могут только единицы.
