Письмо было без подписи.
– Пойду! – решил Гонтран. – Я хочу быть любимым Леоной!
И он действительно отправился на бал в Оперу. В течение нескольких минут он бродил по фойе как потерянный. В половине первого часа ночи кто-то тронул его за плечо. Он обернулся и очутился лицом к лицу с домино, одетым совершенно одинаково с ним, глаза которого блестели из-под маски, как два горящих угля.
– Ну что? – спросил домино вполголоса. Гонтран узнал полковника. – Вы все еще страдаете?
– Как осужденный на мучения ада.
– Чем пожертвовали бы вы ради ее любви?
– Всем, даже душою.
– Подумайте, это слишком много… Гонтран смутился.
– Не хотите ли вы предложить мне совершить преступление? – спросил он.
– Может быть…
– Никогда.
– Хорошо, в таком случае, прощайте…
– Подождите… одно слово! – прошептал Гонтран, растерявшись. – Не можете ли вы сказать мне, чего вы потребуете от меня?
– Сударь, – холодно сказал полковник, – вы любите Леону, и вы разорены. Если вы не добьетесь любви этой женщины, то, наверное, убьете себя.
– Клянусь вам в этом.
– Это случится, быть может, завтра, а может быть, сегодня.
– Я думаю так же.
– Ну, так слушайте: я могу, на предлагаемых мною условиях, вернуть вам любовь Леоны и сделать вас снова наследником шевалье де Ласи. Леона будет любить вас безумно и страстно, так же, как вы ее любите. Эта бессердечная женщина почувствует ужас и отвращение к Джузеппе.
Гонтран, весь дрожа, слушал полковника, каждое слово которого поражало его сердце, подобно раскаленному стилету.
– Шевалье де Ласи извинится перед вами за то, что собирался лишить вас наследства, и вы будете получать ежегодно тридцать тысяч ливров до самой его смерти, когда вы сделаетесь его единственным законным наследником.
– Продолжайте, сударь… – прошептал маркиз, у которого закружилась голова.
– Вы не утратите вашего положения в свете и останетесь в глазах его истым джентльменом. То, чего я потребую от вас, не карается законом.
– О, демон! – пробормотал маркиз. – Ты искушаешь меня…
– А теперь, – продолжал полковник, – поклянитесь мне, что если вы откажетесь исполнить мои условия, то, возвратясь домой, застрелитесь, потому что я не хочу, чтобы человек, владеющий моей тайной и не желающий сделаться моим сообщником, жил на свете.
– Клянусь, – сказал Гонтран.
– Хорошо, следуйте за мною.
Полковник направился к выходу, где обменялся таинственным знаком с четырьмя или пятью домино, у которых на плече были приколоты ленты различных цветов, и жестом пригласил Гонтрана сесть в маленькое купе, в котором поместился рядом с ним. Затем он поднял окна в купе, которое быстро покатилось. Стекла купе были матовые, так что маркиз не мог проследить, куда его везет полковник. Они ехали около двадцати минут, затем купе внезапно остановилось. Полковник открыл дверцу, и Гонтран увидал темную маленькую улицу, каких было много в окрестностях Пале-Рояля. Маркиз вышел и очутился перед открытой калиткой, ведшей в темный проход, в конце которого мерцал свет лампы.
