Прежде, чем выйти на улицу, следует подкрепиться – уже двенадцатый час, а во рту маковой росинки не было. Что у нас в холодильнике? Проведем ревизию, проверим неубиваемый тезис либералов о пустых полках отечественных хладошкафов.
Пустым его точно не назовешь, но и разносолами особо не отъешься. Банки с вареньем – ага, это свежесваренное, быстрого приготовления. Своя малина и тертая смородина с сахаром, варятся пять минут, но и хранить надо в холоде.
Большой кусок масла, со странной желтоватой поверхностью – отвык уже, что натуральное сливочное без консервантов быстро окисляется снаружи, приобретая прогорклый привкус. Впрочем, внутри оно вполне съедобно и даже вкусно, отчетливые нотки сливок. Натуральное – оно все такое, не хранится без консервантов. Открытый кефир больше суток не хранится – скисает.
Ни колбасы, ни сыра в наличии нет – с этим у нас всегда проблемы были. В отличие от Украины и Белоруссии, где у нас живут родственники, на Нижней Волге с мясом и молоком всегда напряженка была. Сосиски и сардельки не сказать, что редкость, но в продаже почти никогда их не бывает. Но есть два кафе в центре города, где их всегда можно попробовать – очень вкусные, заразы, но на вынос не продают категорически.
Впрочем, от колбас давно уже отказался, и заново к ним привыкать нет никакого желания. Сыр можно купить в Волгограде, что мы и делаем, когда проезжаем – междугородняя трасса тянется через весь город, и если знать места, то можно купить много вкусного и дефицитного, и почти без очередей.
Майонез в стеклянной баночке, томатная паста, ещё какие-то емкости с непонятным содержимым. В морозилке сиротливая мороженная перемороженная синяя птица с лапами. Судя по клюву – курица, хотя больше похожа на дистофика-динозавра, судя по цвету и комплекции, умершего от истощения. Мяса ноль, но бульон и супчик получаются ароматные и вкусные – натур продукт, скормлено зерном. Впрочем, насчет кормления можно усомниться.
– А это, что такое? – ухмыляюсь несуществующим либералам в ответ, заранее предчувствуя ответ.
Странная золотистая банка с такой же крышкой, из лакированной жести. Чтобы крышка не слетела, она плотно затянута резиновым широким кольцом розового цвета. С натугой открываю, стягивая упрямую резину, и моему взору предстает … та сама серая, она же черная икра.
Чувствую себя таможенником Верещагиным:
– Опять икра, а пожрать нечего.
Белужья, насколько я понимаю, паюсная – судя по плотности. И кажется пропавшая, запашок ещё тот.
