- А вот и нет! Есть и не братья! Если против нас.
- Сию минуту раздевайся и будешь сидеть возле меня! Сегодня ты все время будешь сидеть дома. А если посмеешь возражать - то и завтра!..
Всхлипывая, Катя поплелась в мою комнату раздеваться.
И тут появился Виталик.
Был он взволнован, лицо его пылало.
- А где Катя? - обвел он взглядом комнату.
Евфросиния Петровна бросилась к нему, обняла, потом стала вертеть из стороны в сторону, словно хотела убедиться, что он цел и невредим.
- Ну, мам!..
- Да Просиния ж Петровна, - подал голос фельдшер, - мальчишки - оне живучи, каналии. У них анатомия такая!
- Ну, мама! - жалобным голосом протестовал Виталик, освобождаясь. Мы ж победили!
- Не задирайся с этими босяками! С этими куркулями! С живоглотами!
- Да не трогай ты, сынок, батюшку! Да не кощунствуй! - рассудительно посоветовала София.
- Не давай спуску куркулям! - грохнул кулаком по столу Степан.
- Будь всегда рыцарем, - это Нина Витольдовна. - Будь всегда добрым человеком. И тебя будет любить даже твой враг!
- Я не хочу, чтобы меня любили враги! - ответил юный борец. - Я хочу, чтобы враги ненавидели и боялись меня!
- Страх никогда не был спутником любви. А вы хотите бороться за общество всеобъемлющей любви. А любовь - это всепрощение. Любовь к людям это прежде всего человечность! К каждому человеку без исключения. Вот такой я хотела бы видеть и вашу коммуну!..
Щедрая и бедная в своей наивности женщина! Ты еще убедишься, что мир создан не только для любви!
ГЛАВА ВТОРАЯ, в которой автор ищет выход из тяжелого положения,
в какое попал Курило Степан, ищет, ищет да так и не находит
Степан Курило вместе с падчерицей веяли на веялке гречу. Яринка засыпала в короб, принимала провеянное, Степан стоял и дергал за ремешок, прилаженный к железному кривошипу, а другой рукой держал заслонку.
Веяли в клуне, полова сыпалась на точок.
Хлеб уже давно обмолотили, в клуне было просторно, пусто, только возле стен, в высоких, выше человеческого роста, закромах хранилась мякина.
Было полутемно, - открыли только одну половину ворот. Злыми, холодными порывами разгуливали по клуне сквозняки.
Хорошо смазанная веялка работала бесшумно, шелестело только зерно, что ссыпалось в лоток.
То и дело, тонко попискивая, от закрома к закрому перебегали мыши.
Яринка была какая-то сонная. Да и понятно - ходила на вечерницы, засиживалась там поздненько, потом долго простаивала у ворот с Даньком Котосмалом. А София будила дочку рано, чтобы не привыкала поздно вставать в доме мужа. Чтобы потом не сказали свекры - ленивой матери дочка... София хозяйка известная, Яринка же должна стать хозяйской дочкой...
