Дева печально покачала головой:
– Мы уже проиграли одну битву Магусу. Мне некого призвать под свой стяг, рыцарь, моя сила – лишь тень от прошлого могущества. Я не одолею Мирддина, даже спящего.
Арвет поднялся.
– Если кто-то и может остановить его, так это ты, рыцарь, – задумчиво сказала Дева. – Я дам тебе два дара. Один поможет подобраться ближе к Мирддину – сейчас все бестелесные стеклись к его телу, только вместе они могут удерживать его. Другой сможет отомкнуть его гробницу. Поспеши.
…Арвет двигался тихо, пробираясь мимо тяжело обвисших под тяжестью снега еловых ветвей. Ногу ставил осторожно, опасаясь раздавить и малую веточку, скрытую под толстым слоем слежавшегося снега. Рыхлая ноздреватая корка была схвачена утренним морозом, и Арвет каждый раз проламывал ее, морщась от хруста и шороха снега.
«Март же, – подумал он. – А снег не уходит. Такова сила Мирддина?»
Зима задержалась в Бросселианде, не хотела уходить – цеплялась за землю ледяными когтями, сковывала льдом ручьи, прорастала белыми кристаллами на ветвях. Лес был будто в сахарной глазури – разукрашенная игрушка спящего Властного.
«Я робкий зверь, крадущийся лесной тропой, я пятно от облака, я ветерок под деревьями. Нет меня ни для глаза звериного, ни для глаза птичьего…»
Он вышел к реке, к узенькому мосту. Лес тут расходился в стороны, открывая неровный овал небес.
Снежная пыль сыпалась сверху и не таяла на черных досках.
Юноша шагнул к мосту и остановился. На досках сидела белка. Серая с рыжиной, в обычной своей зимней шкурке, но из черных любопытных глаз на Арвета смотрел кто-то злой и древний.
– О таком теле ты мечтал? – спросил Арвет, вытягивая меч. Обнаженное полотно стали, каким можно резать туман на слои, перо стимфалиды, его трофей. В левой руке – духов сосуд, стеклянный шарик со снежинками внутри. Мир дрогнул, привычно раздвоился, когда на образ Внешних земель лег сверху образ Дороги Снов, ее плотных слоев. Над белкой взметнулся дымный столбик вихря, диббук вцепился в ее тельце и явно не собирался отпускать.
«Если не попаду с первого раза, придется стрелять из лука, – подумал Арвет. – Не самая сильная моя сторона…»
Он еще успел удивиться, почему диббук не убегает – в беличьем теле это сделать легче легкого, – когда по лесу прокатился беззвучный толчок, как ударная волна невидимого взрыва. А следом он услышал шум. Шорох от множества лапок, звон облетающего с ветвей снега, хруст ломающихся веток… Лес ожил.
