* * *
Лешка – мое все. Или почти все. Есть еще дядя Павлуша, его родня и моя любимая подруга Женька. Родителей я потеряла в детстве. Мой папа был португальцем с примесью африканской крови – потомок европейских колонизаторов Мозамбика. Мама – русской. Познакомились в мамином родном Харькове – оба учились в медицинском. Они очень любили друг друга – так мне рассказывала бабушка. Когда в Мозамбике произошла революция, мама поехала туда вслед за папой – строить счастливое социалистическое будущее далекой южноафриканской страны. Там родилась я. А потом началась гражданская война, и меня чудом успели переправить к бабушке – маминой маме – в Харьков, столицу Слобожанской Украины. Там я росла и привыкала к мысли о том, что, кроме бабули, меня никого нет. А еще к тому, что я не такая, как другие дети.
– Бабушка, а почему я негритоска? – спрашивала я, расчесывая перед зеркалом копну своих неподдающихся гребню кучерявых волос.
– Негритоска? Кто это тебе сказал? – бабушка всматривается в мое лицо, пытаясь рассмотреть обиду.
Но я не обижена. Я просто не понимаю.
– Дети в садике говорят. Говорят, что я негритоска. Потому что моя кожа темнее, чем у других. Но Рома считает, что это очень красиво…
Успокоившись, бабуля смеется:
– Ты красавица, Кристя. У тебя лучистые глаза, красивая смуглая кожа и красивые каштановые волосы. Ты просто немного не такая, как все. Твоя кожа чуть-чуть темнее. Разве это плохо? Наоборот – очень красиво! Просто многие боятся других, не похожих на них людей. Не сердись на них, дорогая. Не их вина в том, что они видят мир в одном цвете. Но дружить старайся с другими людьми – с теми, кто любит разноцветность и кто способен ее оценить. Тогда ты будешь счастлива.
Я очень любила бабушку – за то, что она любила меня, а еще за то, что она была такой мудрой. Как старая черепаха Тортила, о которой я любила смотреть кино. Я так хотела, чтобы бабушка была рядом со мной вечно! Но в жизни так не бывает. Она оставила меня совсем одну, когда мне исполнилось десять. Перед смертью бабушка попросила дядю Павлушу – дальнего родственника моего покойного дедушки – за мной присмотреть. Так десятилетней девчонкой я оказалась в селе под Харьковом, на самой границе с Россией. Там моя деревенская родня учила меня заново приспосабливаться к жизни – такой, какой они ее знали и понимали. Придя домой со школы, я помогала доить коров, готовила корм свиньям, кормила гусей и кур. А потом до глубокой ночи готовила уроки и читала библиотечные книги под светом карманного фонаря.
