Некоторое время Доувер всматривался в лицо трупа.
– Это что же, шутка такая? Вы решили меня разыграть? – обратился он к Ткачуку.
– Почему же, капитан … Ах, да … Возможна пластическая хирургия.
– Хирургия возможна, это вы невозможны совершенно! Кретин!
– В чем дело, капитан?
Хирургия, хирургия … Капитан посмотрел на служащего, и Ткачук тоже.
– Откиньте подальше покрывало, – сказал Доувер. – Подальше, подальше.
Обнажились грудь утопленницы, живот, и наконец запястья и ладони. Доувер посмотрел на пальцы, а затем на Ткачука.
– Это … не?…
– Это не Ридси, – сказал Доувер.
– Но, капитан, пластическая хирургия…
– Ридси жгучая брюнетка.
– А … но волосы можно … покрасить. Сегодняшние технологии…
– Волосы покрасить, кожу выбелить, нос укоротить…
– Именно, капитан.
– … все это можно. Можно также вставить голубые линзы.
Ткачук некоторое время молчал, а затем открыл покойнице глаз.
– Можно увеличиь грудь, – продолжил Доувер. – Можно уменьшить жопу. Укоротить и утончить пальцы. Западающий пупок превратить в выступающий … утолщить шею … – Он прищурился. – Добавить два или три дюйма роста … убрать с плечей характерную пухлость … козлы безмозглые…
– Но … кто же это? – спросил растерявшийся детектив.
– А я откуда знаю? – Доувер пожал плечами и зло посмотрел на Ткачука. – Я не всеведущ. Например, я даже не знаю, за что вам, детектив Ткачук, деньги платят. Зачем вы меня вызвали? У Ридси есть родители.
– Да, но…
– Что?…
– Они живут в Сан-Франциско.
– Ага, стало быть это вы знаете. Ну, дело за малым – выясните, что это за дама. А меня не тревожьте больше. Все гражданские долги мною уплачены, вместо квитанции я получил вот это кресло на колесах.
***
Многие люди ошибочно думают, что в словах «Вы арестованы!» заключена некая магическая сила. На самом деле никакой магии в этом словосочетании нет, а есть вселенский смысл.
«Вы арестованы!» означает, что все ваши планы подлежат немедленному пересмотру, все иллюзии по поводу вашего места в цивилизации отменены, возможно навсегда, и все ваши представления о мироустройстве подвергнуты будут в ближайшее время безжалостной корректировке. Жизнь в том виде, в каком вы ее знаете, кончилась, начинается другая, незнакомая, полная неприятных неожиданностей. Законники многих стран любят рассуждать о правах арестованных, ссылаясь на конституции и прецеденты. На самом деле никаких прав, охраняемых государством, у арестованных нет, а есть только сожаление о прошлом, страх перед будущим, и сбой психологической защиты, отмеченный щелчком замыкающихся на запястьях наручников.
