– Госпожа, – произнес Вильгельм хриплым от боли голосом. – Я должен поблагодарить вас за вашу доброту.
– Я сделала бы то же самое для любого раненого, – сказала она. – Мне стыдно, что с вами так обходятся, но я не могу пойти против воли сюзерена.
– Я понимаю, госпожа.
– Правда? – она улыбнулась и покачала головой. – Вы сказали, что вам нужны повязки.
Она наклонилась и опустила ему в руки большую буханку свежего хлеба, еще теплого. На мгновение запах хлеба и приятный острый аромат, исходивший от одежды женщины, заглушили вонь, которая окружала Вильгельма.
Ему пришлось сглотнуть, чтобы заговорить.
– Благодарю вас, госпожа, – хрипло сказал он. – Я не забуду нашу милость.
– Возможно, – тихо произнесла она, недоверчиво глядя на него огромными темными глазами.
Потом она приподняла юбки, чтобы не подметать ими грязный иол, и покинула зал. Вильгельм взглянул на буханку. Золотистая корочка была сломана в нескольких местах, и именно оттуда шел аппетитный запах. Он отломил кусок и увидел, что середина хлеба заполнена несколькими плотно скатанными полосками ткани. У него затуманился взгляд, и ему даже пришлось протереть глаза. Вроде она сделала так немного из сочувствия к нему, но это деяние было бесценно. Он сказал ей правду: он не забудет.
На рассвете они покинули замок и направились в глубь Лимузина, славившегося густыми лесами и ущельями. Вильгельм промыл рану водой, которую выпросил у одной из девушек, появлявшихся в зале, и сделал чистую повязку. Девушка сообщила ему, что госпожу зовут Клара, и он запомнил это, чтобы поставить свечку за ее здоровье, когда окажется в церкви.
Вильгельм был молодым и сильным парнем, удача ему сопутствовала, рана оказалась чистой и вскоре затянулась. Правда, он начинал хромать, когда уставал. Юноша обладал талантом находить общий язык с людьми, умел поддерживать разговор, и постепенно враждебность тех, кто взял его в плен, исчезла. Сам он, правда, от нее не отделался, но скрывал это. К середине лета они приняли его почти как одного из своих.
Братья де Лузиньян перемещались между союзниками, договариваясь о помощи и поддержке в трудную минуту. Потом пришло сообщение, что Гийом де Танкарвиль, наместник короля в Нормандии и родственник Вильгельма, сменил Патрика из Солсбери в Пуату. Лузиньяны расспрашивали Вильгельма о характере Танкарвиля, методах ведения боевых действий, о его войске. Вильгельм радостно скармливал им сложную смесь из полуправды и лжи. Он вроде много всего рассказывал, но ничего не сообщал.
