Бормоча себе под нос, кузнец принялся за работу, используя молоты, щипцы и другие инструменты. Он пытался увеличить отверстие настолько, чтобы Вильгельм смог просунуть в него голову. Вильгельму было очень неудобно держать голову на наковальне в нужном положении. Мышцы шеи и плечи затекли и буквально горели. От покрытого потом железа неприятно пахло. Вильгельм часто в шутку называл шлем горшком, но теперь это совсем не казалось ему забавным. Он фактически сдался на милость кузнецу, от мастерства которого зависело его вызволение. Кузнец уже два раза просил Вильгельма попробовать сиять шлем, и обе попытки провалились. Во время второй Вильгельм чуть не остался без ушей.
– Почти готово, – тяжело дыша, сообщил кузнец и велел подмастерью смазать гусиным жиром все искореженные края шлема.
Еще несколько движений, сопровождавшихся хрипением и ругательствами, – и с третьей попытки шлем поддался уговорам и насилию. Скрипя зубами, Вильгельм наконец смог выбраться на свежий воздух. Голова была поцарапана в нескольких местах, уши пострадали больше всего, а лицо стало малиновым. То, что осталось от шлема, на самом деле напоминало горшок, на который наступил бык. Кузнец утирал пот со лба тряпкой сомнительной чистоты.
– Хуже работы у меня никогда не было, – объявил он и вытянул вперед руки. Пытаясь снять шлем, он действовал уверенно, но теперь они тряслись.
Вильгельм похвалил его и обещал богатую награду серебром. Взглянув за спину кузнеца, он увидел, что собрались зрители, и не случайные зеваки, которых могло привлечь такое зрелище, а два рыцаря с оруженосцем из свиты графини Шампанской. Рядом с ними стояла Клара, на лице которой отражались беспокойство и сдерживаемый смех. Оруженосец горел желанием поскорее избавиться от ноши, которую к этому времени таскал уже почти два часа. Он шагнул к Вильгельму и поклонился.
– Что это?
Вильгельм приподнял кусок ткани и уставился на огромную блестящую щуку. Она, казалось, тоже уставилась на него.
– Приз самому достойному рыцарю турнира, – объявил один из рыцарей графини Шампанской и сухо добавил: – Судя по тому, что осталось от вашего шлема, графиня поступила правильно, решив наградить вас. Самое удивительное, что вы все еще в состоянии принять приз.
Вильгельм рассмеялся.
– Я уже начал думать, что мне придется носить этот горшок до конца жизни. Тогда я точно не смог бы оценить эту великолепную рыбину.
На самом деле Вильгельм не любил щуку, но из вежливости не мог этого сказать. В любом случае важно было другое: его посчитали достойным приза. Кроме того, когда рыбу приготовят и разделят, ему придется съесть не больше кусочка. Для проявления вежливости вполне достаточно.
