Джульетте так хотелось ударить это слишком красивое насмешливое лицо, но зная, что новая попытка только докажет в очередной раз его превосходство в скорости и силе, заставила себя разжать кулаки и расслабиться. Она молча смотрела на него, и больше всего на свете ей хотелось сбить спесь с этого надменного Марка Лонгриджа. Лукавая мысль стала зарождаться в глубине ее сознания, она подавила смешок и сладко промурлыкала:
— Ты совершенно не прав! Я сильно изменилась, Марк, больше не гоняюсь за обручальным кольцом. — Она склонила голову набок, и глянула на него сквозь опущенные ресницы с притворной сдержанностью. — Ты пристыдил меня за мое отношение к мужчинам, хотя сам вполне можешь подойти для моего следующего «сладкого папочки», пополнив список! Действительно, они более удобны, чем мужья; они так же материально поддерживают тебя, но встречаться с ними нужно всего лишь несколько раз в неделю!
Глаза Марка в изумлении широко открылись, испуг отразился на его лице. Джульетта еле сдержала довольное хихиканье, увидев выражение его лица, и продолжала, слишком увлеченная успехом игры, чтобы подумать о том, что она говорит о себе.
— Ты богат, не урод, к тому же мне всегда нравились мужчины старше меня. Они более щедрые, достаточно умны, чтобы понимать, что на самом деле в них привлекательного. — Она деликатно кашлянула. — И они не столь требовательны в остальном. — Она поджала свои нежные губки в недовольной гримасе. — Но мне нравятся развлечения особого рода, — и, насмешливо хихикнув, добавила, — а ты выглядишь несколько уставшим для всего этого, Марк! Итак, если мы не собираемся заключить с тобой обоюдный договор, устраивающий нас обоих, — а я сомневаюсь, что ты можешь себе позволить такое и не отставать от меня, — то я лучше пойду, пока моя хозяйка не стала сомневаться, приду ли я вообще.
Она с гордо выпрямленной спиной пошла к невысокому зданию, в котором размещались жилые квартиры, чувствуя на себе горящий взгляд Марка. Для нее было большим удовлетворением увидеть его удивление, но, к ее смущению, глаза его вдруг сузились. Она вся содрогнулась от его взгляда; даже если он и понял, что ей наплевать и на него, и на его оскорбительное высокомерие, то место было слишком людное, чтобы что-нибудь предпринять.
Она почувствовала на своем затылке теплое дыхание, нажав на звонок под медной табличкой «Мортимер».
— Может, ты прекратишь преследовать меня? — вся кипя от гнева, потребовала Джульетта, сердито глядя прямо перед собой.
