– Я по части рок-музыки не силён, – сказал Прыщ, слегка заторможено. – Тебе бы с Изобретателем на эту тему поговорить. Он у нас был меломаном. Но его, увы, отсюда увезли. Изобретатель голоса стал слышать в своей голове.
– Куда увезли-то? – спросил Хиппи, тоже немного замедленно.
– Куда-куда, в дурку.
– А это что, не дурка, по-твоему?
– Какая же это дурка? Это рай, – сказал Прыщ и блаженно улыбнулся.
Территория была огорожена металлической сеткой. Поверх сетки шли три ряда колючей проволоки. На сетке висела большая предупреждающая табличка с надписью: «Не совершайте правонарушение! Эта собственность является охраняемым государством аэродромом». Табличка была не для него. На въезде он предъявил вооружённой охране пропуск.
Первое, что он увидел, когда миновал автоматический шлагбаум, – ослепительно белый «хаммер», выкатывающий из ангара ослепительно белый самолёт. Самолёт был сделан по бесхвостовой схеме, у него имелся округлый фюзеляж и стреловидное крыло с поднятыми вверх законцовками. Переднее горизонтальное оперение располагалось на коническом носу самолёта, а откидывающийся вбок фонарь двухместной кабины напоминал дверь-крыло автомобиля-купе «Мерседес Бенц» 1954 года. По сути, этот самолёт был просто ракетой с крыльями. На борту самолёта имелось название – «Протофлайт», а ниже, словно чёрная татуировка, – наклейка «Экспериментальный».
Башня управления полётами возвышалась над тремя взлётно-посадочными полосами. Видавшие виды ангары, частично построенные ещё во время второй мировой войны, выстроились вереницей вдоль главной, самой длинной полосы. В этих зданиях, обшитых листами алюминия, создавались необычные самолёты и частные космические корабли, а также велись работы над секретными программами Пентагона.
Проезжая мимо ангаров, Архитектор обратил внимание, что почти все двери плотно закрыты. Через те несколько дверей, которые всё же были открыты, он заметил большие газовые баллоны, техников в промасленных спецовках и плавные очертания белых фюзеляжей.
Такие же невзрачные на вид ангары компании «Аэроскрафт» находились в самом дальнем конце аэродрома. Девятнадцать ангаров на поверхности и столько же под землёй. Гигантская касаткообразная туша четырёхмоторного «Супер Гуппи» была хорошим ориентиром. Архитектора встречал Инквизитор, одетый в полотняные шорты и сандалии.
Южно-калифорнийское солнце оставило на его теле великолепный загар.
– Что такой хмурый, – спросил Инквизитор, – не понравился город?
