– Человек уже при рождении превращается в чудовище, – произнёс Архитектор, гаечным ключом прикручивая накидную гайку.
Кентавр действительно смотрелся жутковато. Передняя часть в виде обнажённого торса человека плавно переходила в заднюю часть, состоящую из различных механических деталей: пружин, шарниров, трубочек, штоков и прочего, и прочего.
– Смотрится потрясающе, – похвалил Инквизитор. – А вот эта штучка, по-моему, от пишущей машинки, а вот эта – от настольной лампы. Поразительно. Сразу и не разберёшь.
– Я обошёл все местные блошиные рынки и лавки старьёвщиков. В скульптуре использованы бронза, нержавеющая сталь, алюминий, гипс, пластик, карбон, запчасти от велосипеда, автомобиля, электронные компоненты и даже стоматологический инвентарь.
Инквизитор осмотрел кентавра со всех сторон, потрогал руками, сказал:
– Что-то в нём есть от механических произведений Леонардо да Винчи.
– Совершенно верно. Но мой кумир это швейцарский гуру фантастического реализма Ганс Рудольф Гигер, автор знаменитого киношного «чужого». Это человек будущего, настоящий художник. Жаль, что он не масон. Кстати, я составил список тех творческих людей, которые для нас представляют интерес, но которые, увы, не являются членами братства. Тебе придётся, пока ещё не поздно, с ними переговорить. Не хочется их лишаться.
– А если кто-то не согласится?
– Решай сам, что с ними делать, – ответил Архитектор. – Это последний их шанс.
Инквизитор прошёлся по студии, поглядел на накрытых стеклянными полусферами насекомых-киборгов: на жуков, стрекоз, бабочек и кузнечиков, с их родными, настоящими крыльями, но с телами, сделанными из шестерёнок от старинных часов. Полюбовался многочисленной коллекцией фантастических кибер-цветов, которые при его приближении стали протягивать к посетителю лепестки и менять их цвет. Каждый цветок имел сенсоры, реагирующие на свет, звук и тепло.
– А это что такое? – удивился Инквизитор, обратив внимание на сосуд с водой в дальнем углу студии.
– Это мне Понтифик подарил. Называется Эйрракуда. Её один талантливый француз смастерил.
– Не Каменщик ли? – пошутил Инквизитор.
В круглом прозрачном аквариуме плавала биомеханическая рыба. Зелёного цвета.
– Она даже пузырьки пускает. Ничего себе. Что-то Понтифик расщедрился. Или это подарок со смыслом? Мол, я ещё та барракуда, – предположил Инквизитор. – Лучше меня не трогать.
– Его действительно лучше не трогать.
– А я уж, грешным делом, хотел Алоиса с Адольфом подключать.
