Артём перевёл взгляд с фотографии Севы на картину Сторма Торгерсона в рамочке по соседству. На картине были изображены два идола, «два истукана с острова Пасхи», как сказал Сашка Немец, смотрящие друг на друга, глаза в глаза. И он сразу же вспомнил свой наркотический трип.
5
– Жили-были два брата-близнеца, – рассказывал гном. – Одного звали Виш Ю, а другого – Вё Хиа…
– Китайцы? – поинтересовался я.
– Местные. Сан-тропезцы… Один работал музыкантом, второй – бизнесменом. И оба однажды сгорели…
– На работе?
– Нет. На улице. Просто поздоровались, друг другу руки пожали и натурально загорелись. Рыжим пламенем. Сперва Вё Хиа полыхнул, потом – Виш Ю.
– Прогорели, наверное.
– То, что от них осталось, тут вот и похоронили. А сверху пирамиды поставили. Типа памятников. Всем Сен-Тропезом деньги собирали.
Пирамиды были высокие, сложенные из белых пластиковых кирпичей, одна на другую похожие, как близнецы. На той, что слева, было написано: WISH YOU, а ниже можно было прочесть эпитафию – Remember A Day (Вспомни День). На той, что справа, стояло имя: WERE HERE, а эпитафия была такая – Let There Be More Light (Пусть Там Будет Больше Света).
Я шёл пешком, потому что велосипед увязал в песке, не ехал, и его пришлось бросить на границе пустыни. «Дипломат» с наклейками-этикетками «Obscured By Clouds», «Dark Side Of The Moon» и «Wish You Were Here» остался в багажнике. Гримбл-Громбл сидел у меня на плече.
– Вон она! – крикнул гном пискляво.
На горизонте подсвеченное красными лучами заходящего солнца, показалось мрачное строение электростанции. Благодаря четырём столбообразным трубам создавалась иллюзия севшего на мель корабля.
– «Баттерси» раньше была центром современности. А теперь там упадок и запустение. Теперь она тоже что-то вроде памятника. Прошлой жизни.
И действительно, когда я к ней подошёл, то увидел разбитые окна, осыпавшуюся штукатурку, отвалившуюся плитку, прогнившие доски, ржавую колючую проволоку. На одной из потемневших от времени стен кто-то гвоздём нацарапал: THE FINAL CUT. Кривыми буквами.
Как сказал парень с пляжа, здесь много чего было – целый склад старого барахла. Внутри электростанции в полном беспорядке валялись телевизоры, каски, часы, инвалидные кресла, подушки, колокола, шприцы, молотки, парики, пулемёты, рюмки, радиоприёмники, призмы, вуали, указки, манекены, кассовые аппараты, занавески, мегафоны, аквариумы, кресла, парашюты и прочая всякая дребедень.
– Нет тут ничего моего, – печально сказал я после долгого безрезультатного осмотра.
