Как-то мы с ним основательно застряли на банальном сюжете: некий мрачный балбес из девятого класса поимел четыре двойки за четверть. Карикатуру я сделал столь же банальную: тупого вида амбал, стоя в колеснице, аки фараон, правит четырьмя лошадьми с двойкообразно выгнутыми шеями. Подпись что-то не шла. Сан-Саныч ритмично проборматывал что-то вроде: «он на уроке хмур и тих, зато четвёркой править лих… нет, квадригой править лих…» Слово «четвёрка» применительно к лошадиной упряжке вытолкнуло на поверхность моей памяти полузабытые строчки, и я негромко продекламировал: «Когда святой Марк покинет свой грот, и впряжёт в колесницу четырёх коней…»
Ритмичное бормотание прекратилось. Сан-Саныч удивлённо смотрел на меня и медленно поднимался со стула:
– Ты… Эти стихи… Откуда ты знаешь эти стихи?
– А из книги… как её? «Таинственная гондола»…
– Ты читал «Таинственную гондолу»?
– Ну… А чё такого?
– «Ну, чё…» Читает такие книги – и «ну, чё…»
Он смотрел на меня так, как, наверное, смотрел бы сто лет назад православный миссионер на встреченного в сибирской тайге остяка или шорца, читающего вслух псалмы Давида на греческом…
– А чё? Ничё… (Это я уже, подыгрывая, изображаю туземного вахлака). Законная книженция!
– Эта «законная книженция» была моей настольной книгой, когда я был чуть моложе тебя – в 12–13 лет… Ты давно её читал?
– В третьем классе… Кирюха один давал, эвакуированный. В красной обложке…
– «Кирюха…» Ты хоть понимаешь ли сам, что говоришь? «Кирюха эвакуированный в красной обложке!»… Бордовый коленкор, золотое тиснение… Издательство «Гранстрем». Исторический роман времён наполеоновских войн. Бонапарт в Италии. Мистика, экзотика… А героев помнишь?
– Конечно… Марк Севран, французский офицер… Гондольер Марино Фано… Этот – сбир, полицейский… Я хотел бы ещё раз её почитать – тогда я не всё понял и не дочитал: хозяин быстро забрал. Они в Россию возвращались…
– В Россию? А здесь не Россия?
– Здесь – Сибирь…
– Сибирь – тоже Россия, запомни! Так что же? Получается, что у нас с тобой одна и та же любимая книга?
– Ну, не то чтобы самая любимая… Перечитать – хотелось бы!
– А ты можешь назвать мне несколько вещей, которые ты перечитываешь или хотел бы перечитать?
– Конечно! «Спартак» Джованьоли, «Человек-невидимка» и «Борьба миров» Уэллса, «Очарованный странник» Лескова, «Педагогическая поэма» Макаренко, «Путешествия Гулливера» Свифта – старого издания, не для детей, ну ещё «Степь» Чехова, «Чёрный араб» и «Корень жизни» Пришвина… Ещё «Кинология» и «Стрелковое оружие» – это учебники тридцатых годов… Жюль Верн, Алексей Толстой, Теодор Драйзер – «Гений»…
