Точнее — не он, а барон Гонзаго. Говорили дураку, что надо со всеми возвращаться в город, а не кобениться, и не показывать какой ты, дурак, самостоятельный. А тот, козёл, не поверил. Ему лень, видите ли. Он, барон Гонзаго, дал, видите ли, слово, пока не выпьет всё захваченное с собой вино, с места не стронется.
— «Не стронулся, — с горечью подумал Ртища. — И теперь уже никогда не стронется».
Дурак, из-за чьей глупости погибло много хороших парней. Да и как погибло. Вырезали на рассвете сонных. Худшей смерти воину и не представишь.
— «Всё, хватит, — одёрнул парень сам себя. — Хватит предаваться пустым розмыслам».
Это была не его война. И здесь, ему было не место. Ящеров, как ни пытайся всех не убьёшь. Да и не надо. Ему не надо. А надо ему — уходить в город. Уже понятно — лодий амазонок, которые с таким нетерпением ждали рыцари, теперь уже точно не будет.
А значит надо возвращаться в город и попытаться там устроиться.
— «Что там говорили парни о словах барона де Вехтор, по поводу возможности найма к нему?» — попытался он вспомнить случайно подслушанный разговор.
— «Да и не только к нему».
Ртища аккуратно, чтоб не дрогнула ни одна ветка, сместился вглубь кустов. Всё здесь было сделано. Закинув за спину вещевой мешок со спрятанными там ушами убитых ящеров, Ртища осторожно, неторопясь двинулся прочь. Впереди был долгий опасный путь по пограничью. И чтоб добраться живым в город, к ожидающей его там возлюбленной, надо было хорошо постараться.
И парень собирался постараться изо всех сил. Потому как речь сейчас шла о его жизни.
О том, что девчонка, наверное, давно уже его забыла, выкинув из головы, как только тот пропал с глаз, он старался не думать. Чего голову забивать всякой глупостью. Это утро его многому научило. И проблемы юношеской любви в нём были далеко не самые важные.
Вечерний костёр.
Разбивать лагерь на пожарище ни одно нормальное живое существо никогда бы не стало. Впрочем, Гур дуа де Стан к таковым никогда не относился. Поэтому, комфорт от сна на тёплой, прогретой пожарищем земле у него заменил брезгливость, из-за которой любой другой ящер бы, никогда не остановился с ночёвкой на пожарище. Да ещё на таком, где сгорело несколько тысяч твоих соотечественников.
Однако, учитываю некоторую специфику подготовки волчьих сотен Чёрного Легиона, подобная тренировка на отучение от брезгливости его воинам не помешала бы. Да и спать на тёплой земле, всяко лучше, чем на стылой. Поздняя осень, что ни говори. А обозы, как всегда отстали.
