Мужик упал на колени.
— Мое дело маленькое, холопье… Пан Кри-жиский приказал, я и делал, — кивнул он на богато одетого поляка, валявшегося невдалеке.
— Ему вчерась ладанку прислали в деревню. Он с другим панычем и венгром пошептался и велел выходить. Сказал, сотника ка-кого-то надо перехватить с людишками его и перебить по-быстрому. Людей, сказал, мало будет. Ну а теперь сам тут лежит.
— Так, ладно. Рябина, возьмешь этого и раненых — и на заставу. Тут недалеко. Нас дожидайтесь. Что будет вокруг твориться, примечай, доложишь. Да и этих похороните, хоть и тати, а все же люди.
Георгий махнул рукой, и отряд скрылся в лесу.
К вечеру добрались до неприметной сторожки. Хмурый соскочил с коня.
— Здесь заночуем, да приготовиться надо.
Воины стали неспешно разбивать лагерь.
Хмурый протопал к сторожке, распахнул дверь и крикнул в темноту:
— Матвей, ты дома аль нет?
Не дождавшись ответа, шагнул внутрь и минут пять там чем-то гремел. Появившись в проеме двери, крикнул:
— На охоту ушел, скоро будет. Стар уже, далеко не ходит.
Воины расположились, стали готовить ужин. Через час из леса молча вынырнул медведь с посохом и быстро зашагал к избушке. Вой оторопели и вытаращились на невиданное зрелище, некоторые даже рты пораскрывали.
Медведь резво протопал до избушки и прислонил посох, оказавшийся рогатиной, возле двери, скинул мешок. Откинув на спину меховой капюшон с медвежьими ушами, медведь превратился в седого старца. Из-под бровей глянули синие глаза — Георгий чуть не перекрестился. Если бы не знал, что разбойник Семён сидит в порубе, точно решил бы, что это он. Правда, этот шатун был гораздо старше своей молодой копии, хотя было видно, что он все еще крепок телом.
— Ну что, Хмурый, опять в степь?
— Да, Матвей, за летучими идем.
— А, за Белыми волками.
— Почему Белыми волками, дедушка? — спросил Георгий.
— Да слышал от кого-то, что на попонах у них белый волк вышит. Ну да ладно, потом о них потолкуем, пошли.
Вместе с Хмурым они потопали за сторожку. И через некоторое время Хмурый из неприметного погребка стал выволакивать ка-кие-то тюки.
— Разбирай, ребята.
На свет стали доставать различную татарскую одежду. Хмурый подошел к Георгию.
— Наденем поверх кольчуг. Издали сойдем за татар. А это тебе.
Он протянул богатую парчовую татарскую одежду, на которой сверху лежала серебряная пластина.
— В случае чего за переветников сойдем, с пайцзе к нам никто из мелких не сунется. Ну а если не выйдет — будем надеяться на мечи и лошадей.
