Но это было еще по-божески.
Так думала вся команда «Хотина».
Насчитывалось же в ней немало людей разных возрастов, навыков и познаний. От нескольких кают-юнг, прислуживавших офицерам, до двух десятков матросов первой статьи, отбывших на флоте уже пять лет, до двух с половиной десятков простых матросов, сего почетного звания еще не удостоенных, до канониров, что работали при орудиях, солдат морской пехоты, нужных при абордажных столкновениях с неприятелем, до мастеровых, поддерживавших в должном порядке сложное корабельное хозяйство: одного ботелера, бондаря, слесаря, двух плотников, двух парусных учеников, двух конопатчиков, двух поваров.
На флагманский корабль команду подбирали очень тщательно, и флотские традиции эти люда чтили свято. Что делать, коль лупцовка существовала здесь давно. Однако капитан бригадирского ранга в течение трех месяцев командования еще никого на засек до смерти, никому не назначил более сорока ударов. «Оченно добер его высокоблагородие», — рассуждали между собой матросы, канониры и морские пехотинцы. Мастеровые, коих ранг равнялся унтер-офицерскому, осведомлены были лучше. Их суждение в том состояло, будто бы Козлянинов, сам два года будучи в английском флоте, где рядовых колотили нещадно, сначала на должности матроса, потом — боцмана, потом — штурмана, проникся глубоким сочувствием к суровой доле простого люда и оттого нынче не зверствовал, а поступал по неписаным законам морского братства.
Когда возникли эти законы, корабельные служители не задумывались, ибо, кроме службы на «Хотине», мало чего знали. Заглянуть же требовалось далеко, в последние годы XVII века.
Царь Петр, смолоду возмечтав о море, принялся строить корабли, фрегаты, скампавеи, галеры, шнявы, боты. Мечтой своей он надеялся увлечь подданных. Однако жители Среднерусской возвышенности, отродясь моря не видавшие, бескрайних водных пространств боялись, на кораблях служить не хотели, морскую науку воспринимали с превеликим трудом. Тут-то и принялись инструкторы-иностранцы вбивать флотскую премудрость «кошками».
Это изобретение английских джентльменов (cat-o-nine tails) применялось с XII века на всех флотах Европы. Плеть имела короткую рукоять из дерева и девять веревочных концов— «хвостов» длиной до 60 см. На каждом «хвосте» делали по три узла. Если требовалось усилить наказание, то количество узлов увеличивали. «Кошками» секли нерадивых матросов на виду у экипажа, возле грот-мачты. Данная корабельная традиция показалась великому реформатору России совершенно неизбежной и вполне допустимой. В Уставе Морском, лично им написанном, он упоминал о «кошках» неоднократно.
