С этими мыслями я спустился в следующий зал.
Эльфов, вернее — эльфиек, я определил сразу. Воздушные, легкие, парящие над землей, словно мотыльки. К этому еще следует прибавить тихое шуршание полупрозрачных крыльев.
Их было трое. И абсолютно одинаковых. Даже одежда практически не отличалась. Ощущение такое, словно видишь многократно отраженное в зеркале изображение одного и того же человека, только под разными углами.
Эльфийки собрались в кружок и смотрели друг на друга. Так продолжалось, наверное, с минуту.
Где-то снова громыхнуло, и со стен посыпалась лепнина и части мозаики.
Наконец, девушки рассыпались в стороны, и в зале осталась только одна.
Она будто бы и не замечала моего присутствия. Приблизившись к центру комнаты, эльфийка замерла в нелепой позе, пока из пола не выползла какая-то вращающаяся сфера. Только теперь она соизволила оглядеться и не найдя никого рядом, обратилась ко мне.
— Новобранец? Только прибыл?
Я сначала не понял, но тут же посмотрел на себя: одежда на мне была явно новёхонькой. Узоры на рукавах и подоле рубахе указывали, что я относился…
Вспомнить мне на дали:
— Подойди сюда. Ты кто?
— Меня Глок направил. К Аманде.
— Я - Аманда. Аманда ди Дазирэ из великого Дома…
— И что прикажете делать, — перебил я её желание покичиться.
Эльфы всегда отличались заносчивостью, самовлюблённостью. В общем были полными… снобами. (Вдруг мне неожиданно открылось, что это не мои знания. Ранее… на Ингосе… я с эльфами точно не сталкивался!.. Тогда откуда же я… Странно! И что за Ингос?)
— Ну… Я должна быть достойна памяти своего дяди, — проговорила она, непонятно к кому обращаясь. В её голосе сквозила какая-то напыщенность, и оттого казалось, что она совсем неискренна. — И лучшее, что я могу сделать — это попробовать заменить его, не правда ли?
— Я вас не понял. О чём вы?
Аманда закусила нижнюю губу, и снова вернулась к сфере.
— Послушай… Как тебя там?.. Хотя не важно… Видишь этот… магический аппарат?
После последних слов, я чуть не прыснул со смеху: «магический аппарат». Нет, обычно люди так не говорят. Вот та детина из самой верней залы Башни, наверняка бы назвал бы эту сферу — «хреновиной».
— Ему уже почти тысяча лет. Представляешь!
Мне так и хотелось Аманду толкнуть: стены рушатся, головы разбиваются, а она тут реверансы разводит.
— Мой дядя был страстным коллекционером. Это… я бы перевела на ваш язык, как «Сфера Сопротивления». Ты знаешь: именно с её помощью в древности маги смогли удержать аллоды от поглощения их астралом. Сейчас, конечно, таким старьём уже никто не пользуется, но выхода у нас нет. Дядя объяснял мне, как она работает.
