– Ни в коем разе, сказал бы я. Руку так завернуть можно, но выстрелить – нет.
– Тогда все очевидно. Кто-то застрелил ее и попытался обставить все так, чтобы выглядело как самоубийство. Кстати, что там с запертыми дверями и окном?
Инспектор Джеймсон ответил:
– Окно было закрыто на задвижку, сэр, но и дверь была заперта, и мы не могли найти ключ.
Джепп кивнул:
– Да, не повезло. Кто бы это ни сделал, он запер за собой дверь и понадеялся, что отсутствие ключа не заметят.
– C’est bête, ça![6] – пробормотал бельгиец.
– Пуаро, старина, не судите всех по вашему блестящему интеллекту! На самом деле такие маленькие подробности очень часто упускают. Дверь заперта. Ее вскрывают. Женщина найдена мертвой – пистолет в руке – явное самоубийство – она заперлась, чтобы покончить с собой. Ключи никто не ищет. Хорошо, что мисс Плендерли вызвала полицию. Она могла позвать пару шоферов и высадить дверь – и вопрос о ключе так и не возник бы.
– Да, полагаю, все верно, – сказал Эркюль Пуаро. – Такова реакция большинства людей. Ведь полицию зовут в последнюю очередь, не правда ли?
Он по-прежнему не отводил взгляда от тела.
– Вас что-то настораживает? – спросил Джепп.
Спросил полицейский как бы между прочим, но глаза его смотрели остро и внимательно.
Эркюль Пуаро медленно покачал головой:
– Я смотрел на ее часы.
Он наклонился и чуть коснулся их кончиком пальца. Это было изящное ювелирное изделие на черном муаровом ремешке на запястье руки с пистолетом.
– Шикарная вещица, – заметил Джепп. – Наверняка дорого стоит! – Он вопросительно искоса глянул на Пуаро. – Может, в этом что-то есть?
– Да, возможно.
Сыщик отошел к бюро. Оно было с откидывающейся крышкой, изящной, под стать цвету и узору.
В центре, перед красивым зеленым лакированным пресс-папье, стояла массивная серебряная чернильница. Слева от пресс-папье находился лоток для перьевых ручек из изумрудно-зеленого стекла, в котором лежали ручка с серебряным пером, палочка зеленого сургуча, карандаш и две марки. Справа от пресс-папье находился передвижной календарь с указанием дня недели, даты и месяца. Там же стоял маленький стеклянный флакон, а в нем – ярко-зеленое гусиное перо. Пуаро вынул его и осмотрел, но на пере не было чернил. Оно явно стояло здесь для украшения, не более того. Писали ручкой с серебряным пером – оно было запачкано чернилами. Взгляд сыщика упал на календарь.
– Вторник, пятое ноября, – сказал Джепп. – Вчера. Все верно. – Он повернулся к Бретту: – Как давно она мертва?
