Знание-сила, 2001 № 09 (891) | страница 63
Столь внушительный западноевропейский опыт вместе с недостатком реального знания о СССР помогли Фуксу подчинить свою судьбу советскому социализму – бескорыстно рискуя жизнью. А приняв это решение, он успешно скрывал свои политические симпатии. У хорошо знавшего его Г. Бете «не было никаких причин <…> считать его просоветски настроенным. Фукс всегда держался поодаль от всяких политических разговоров». По поводу ареста Фукса Бете заявил, что это «полный сюрприз для него и что теперь он не знает, кому вообще он может доверять, поскольку всегда считал Фукса абсолютно лояльным и заслуживающим доверия».
Взрыв американской бомбы над атомом Мороруа
Если бы Фукс не столь тщательно скрывал интерес к Советской России, он мог бы узнать важные «экспериментальные факты» об этой стране, не выходя за пределы секретной ядерной лаборатории Лос- Аламоса. Рядом был Эдвард Теллер. Еще ближе были Рудольф и Евгения Пайерлсы, вместе с которыми Фукс прибыл из Англии и в доме которых был своим человеком. Евгения Пайерлс, урожденная Женя Каннегисер, участвовала в двадцатые годы – вместе с Ландау – в знаменитом джаз-банде молодых ленинградских физиков. Она много чего знала о родной стране, что могло пошатнуть заочный социалистический идеал Фукса. Но, судя по всему, ни ей, ни Теллеру не приходило в голову, что этого тихого, скромного, аполитичного физика могут интересовать подобные вещи.
Есть соблазн сказать, что Фукс был не столь уж хорошим теоретиком, раз он не заботился о расширении экспериментального основания своей политической картины мира.
Уберегает от этого соблазна пример другого теоретика, который жил прямо посреди первой страны социализма и со взгляда которого начинается эта статья.
Как жизненный опыт отца советской водородной бомбы превратил его в правозащитника, заслуживает отдельного рассказа и даже подробной книги («Андрей Сахаров: Наука и Свобода», 2000). Но и без подробностей ясно, что честности и смелости этому теоретику было не занимать. И все же для него долгое время густой туман систематической государственной лжи скрывал суть советской власти. Даже проницательному теоретику трудно увидеть истину в непрозрачном мире. Наученный своим горьким опытом жизни в закрытом иллюзорном мире, Андрей Сахаров стремился открыть свою страну и обнаружил в правах человека, и прежде всего в интеллектуальной свободе, единственное надежное средство обеспечить мир и прогресс человечества.
Испытание водородной бомбы на Новой Земле, август 1953 года
