Другая лаконично-загадочная фраза Оппенгеймера родилась в 1954 году по поводу успешной идеи водородной бомбы: «Когда вы видите что- нибудь технически аппетитное, вы устремляетесь вперед и делаете это, а спорить о том. что с этим делать, начинаете уж после того, как достигли технического успеха». Эта формулировка безответственного технического професса подчеркивает противоречивость предыдущей позиции Оппенгеймера – оппозиции созданию водородной бомбы. Против он был по двум главным основаниям: утверждая моральную неприемлемость нового оружия массового уничтожения и говоря о его технической неосуществимости. Но если нечто неприемлемо этически, то какая разница, насколько оно осуществимо технически? А если нечто неосуществимо, то зачем говорить о моральности? И как согласовать аморальность водородной бомбы и моральность атомной?
Конечно, у этих «крылатых выражений» Оппенгеймера был многосложный реальный контекст, но и в голом виде они позволяют понять, что имел в виду Теллер, говоря о сверхподвижном и усложненном мышлении Оппенгеймера.
Похоже, что сильный интеллект Оппенгеймера был ему самому не по силам – не по моральным силам, и что он сам страдал от этого, но не хотел использовать свой интеллект для самозашиты. Горе от ума, можно сказать.
Психологическая незащищенность Оппенгеймера усиливала желание коллег защитить его от несомненно предвзятых властей. Лаже если коллеги и смотрели скептически на некоторые особенности его личности.
Теллер, однако, не делал Оппенгеймеру скидок, когда публично и прямо высказал свое мнение о нем. Жизненные интересы страны он поставил выше интересов своего коллеги.
Беда, однако, что мало кто поверил в такой мотив Теллера. Своим пониманием жизненных интересов страны он слишком отличался от коллег, также размышлявших о возможности ядерного мира и о способах предотвратить войну. Все они думали о шахматной партии мировой политики, в которой соперником США выступал Советский Союз. Что на уме руководителей этой закрытой страны, было не ясно, но без какого-то представления об их целях и возможных средствах достижения целей вообще нельзя предвидеть ответные ходы соперника. Оппенгеймер, к примеру, в мае 1945 года обращал внимание вершителей американской ядерной политики, что «Россия всегда была очень благожелательно настроена к науке», и предлагал поделиться с Россией общей информацией об ядерном оружии без особых деталей.
Теллер держался совсем другого взгляда. По его мнению. Советский Союз нарушит любые правила шахматной игры, если сочтет это выгодным для себя. Может, например, устроить «китайскую ничью», смахнув фигуры с доски, а то и просто – под шахматной доской – пырнуть ножом. Соблюдать правила он станет только под угрозой возмездия.
