— Удалось расшифровать номер?
Блейк кивнул.
— Шелдон Вагнер. Пару раз мы использовали его как осведомителя; у него обширные связи.
— Он мог бы подрядиться на убийство?
— Ему поручили убрать тебя? — задал встречный вопрос Блейк.
— Не меня. Мишень — Тедди, хотя сама она уверена, что охотятся за мной.
— И кто, по-твоему, устанавливал прицел?
— Алан Сомертон. Я говорил тебе о нем — темная лошадка.
— Что ж, я, пожалуй, сумею выудить Вагнера из мутной воды, в которой он плавает, и порасспросить о делах с этим типом. А пока, дружище, — Блейк хлопнул Мэка по плечу, — советую тебе отыскать твою Тедди и не отходить от нее ни на шаг.
Дверь за Теннисоном давно захлопнулась, а Мэк все сидел, уставившись в бесстрастно-голубой экран. Легко сказать, не отходи ни на шаг … Скорее всего, Тедди ни на шаг его к себе не подпустит.
И все-таки он попытается. На это есть как минимум две причины: первая — он любит Тедди и вторая — ее жизнь под угрозой и он должен быть рядом, чтобы уберечь любимую.
Тедди тщетно пыталась согреть руки, стискивая в ладонях кружку с горячим чаем: озноб пробирал ее изнутри, не спасал даже накинутый на плечи шерстяной плед.
Она слышала, как в кухне Холли разговаривает по телефону. Раздавшийся пару минут назад мелодичный звонок грянул громом небесным — вдруг подумалось, что Мэк догадался, где она может скрываться. Разумеется, мысль бредовая: откуда ему знать, что Холли — самая близкая ее подруга еще с университетской поры?.. Однако, несмотря на все доводы рассудка и логики, беспокойство не проходило; оно лишь затаилось в кончиках враз похолодевших пальцев.
И почему она не может перестать думать о Мэке?
Может, всему виной его свитер, который она так и не сняла, и теперь у нее кружится голова от ставшего таким родным запаха, с которым — увы! — отныне навсегда связалось ощущение чего-то несбывшегося, безвозвратно утраченного…
Надо попросить Холли дать ей что-нибудь из одежды.
Она поймет, как всегда понимала. К тому же Тедди ей все-все рассказала о себе, об Алане и о Мэке. Сразу, как только приехала. Перешагнула порог дома и почувствовала колоссальное облегчение: больше нет нужды притворяться, скрывать что-то, недоговаривать, врать…
— Тедди! — Заботливый голос вывел ее из задумчивости. — Отцу ты по крайней мере позвонишь?
Холли забралась с ногами на диван, и подруги, как не раз бывало прежде, снова оказались рядышком, плечом к плечу. Ах, сколько исповедей, девичьих секретов и маленьких женских хитростей слышала эта комната!..
