— Вот изверги! — возмутилась я. — Поймаю... — запнулась я в поисках подходящего наказания, — в лягушек превращу. Хотя кому я вру, да? — Я заглянула в карие собачьи глаза. — Была бы я волшебница, остановила бы тебе кровь одним щелчком пальца, а лапу срастила бы одним взглядом. А давай попробуем, а? Ты же никому не расскажешь, если у меня не получится, правда?
Приговаривая таким образом, я взяла лапу собаки в свои руки и, не придумав ничего лучше, решила попрактиковаться в материализации мыслей и стала представлять, как срастаются перебитые кости. Затем потрепала собаку по холке:
— Ну все. Не знаю, как получилось. Но я старалась.
Собака с благодарностью заглянула мне в глаза и потрусила к сараю.
* * *
Беда не приходит одна. Вот и дядя Оскар явился со всем своим семейством, включающим больше слуг, нежели домочадцев, и фамильное привидение с трехголовым цербером Макунечкой в придачу.
Когда я увидела, как все эти полчища беженцев во главе с призрачным мужчиной, парящим по воздуху, ступили на ставший совсем очевидным мост, я испытала острое желание приказать поджечь его и тем самым оградить замок от незваных гостей. Вот когда кстати бы пришлось колдовство!
Увы, противостоять этой армии «хуже татарина» не могли даже вооруженные стражники, которым пришлось сбиться в кучку, чтобы пропустить дядю Оскара и его многочисленную компанию во двор.
Когда вся разношерстная братия достигла замка, идущие впереди застыли, заметив волшебницу, стоящую на крыльце с упертыми в бока руками и демонстрирующую самую недружелюбную позу.
— Дядюшка Оскар, ты меня просил, ты меня умолял, я сдалась... И теперь я спрашиваю — что это?! — сурово произнесла я.
— Ты же разрешила, Селенусечка, — залепетал родственничек. — Вот мы и пришли.
— Речь шла о тебе и о Гортензии с Лилией, — уже спокойнее напомнила я.
— Но слуги, Селенулечка! — залебезил Оскар.
— О боги! Зачем тебе слуги в моем замке? У меня своих — не меньше трех десятков. Этих что, по домам нельзя было отпустить на время Двойного полнолуния, будь оно неладно?!
— Что ты, Селенулечка, — всплеснул руками дядюшка. — Какой у них дом, они ж с младенчества служат! Да и куда я их распущу — сожрет ведь нечисть проклятая, попробуй потом подбери приличных работников!
— Предупреждать надо было, — гаркнула я. — У меня тут не постоялый двор, а колдовское логово. А ну как недосчитаюсь любимой метелки или чудодейственного эликсира? Со мной шутки плохи, я ведь так в гневе заколдовать могу, что потом вовек не расколдуется.
