Кто бы оценил мою благовоспитанность…
— Тебе еще многому учиться, но все в руках Единого…
— Императора постигла ужасная болезнь, — встряла Велисса. — Ты нужна в столице.
Выпалив это, она осеклась под укоризненным взглядом настоятельницы и занялась разглядыванием своего туалета.
Неожиданностью это для меня не стало, сюрпризом оказалась боль от расставания с Орденом, который за неполные три месяца стал мне домом. Нужно хотя бы попрощаться со всеми. Я буду очень скучать по девчонкам, наставницам и даже по мучительнице аалоне Валенте. Словно прочитав мои мысли, ална сказала:
— Я попрощаюсь с сестрами за тебя. Беги собираться, Велисса потом по дороге все объяснит.
Как же, дождешься от нее объяснений, так я и поверила! Опять будет вещать что–то маловразумительное о моей избранности, заменяя особо важную информацию междометиями.
— Зачем ей собираться, все равно в столице мы поменяем ей весь гардероб.
Эта красотка в своем репертуаре.
— Душ, по крайней мере, можно принять? Поездка дальняя, а я, простите, потная, только с тренировки. — Герцогиня раздражала меня все больше, не доеду я с ней к Императору. Убью.
— Иди–иди, дитя, — благословила меня ална. — Мы будем еженощно возносить молитвы Единому.
Как будто мне это поможет.
«Хуже точно не будет».
Кто знает.
Водные процедуры не затянулись, несмотря на все приложенные мною старания. К моему выходу из душевой на кровати меня дожидался походный вариант формы алоний. Согласно спецификации туда входили: сапоги кожаные мягкие с прилагающимися портянками — одна пара, штаны из плотной ткани — один экземпляр, хлопковая рубашка — также один экземпляр, жилет из по–особому скрученных кожаных шнуров, который не даст разворотить грудь враждебно настроенным когтям, — в том же количестве и, конечно, плащ походный, длинный, с капюшоном. Неброские ножны с Неотразимой нашли пристанище на спине, надежно скрепленные впереди ремнями. Для пользования мечом такое крепление не очень удобно, но для путешествия под вооруженной охраной — самое оно. Покидала в сумку пару сменного нижнего белья, непочатую фляжку сальгрийского масла и была готова к отъезду.
Минут через сорок после разговора с алной я уже пересекала двор по направлению к распахнутым воротам. Надвинутый капюшон плаща не позволил мне увидеть, как отреагировали сестры на мой отъезд. Зачем было прятать меня под ним, если каждому в крепости понятно, что это я, хотя бы потому, что все остальные алонии топтали площадку для тренировок, а алоны и лонии в обычные дни Орден не покидали? Под ворохом одежды нечем было дышать, но я терпела.
